Когда Войчемир наконец-то решил перевести дух, перекресток оказался пуст. На земле лежало брошенное оружие, один из врагов, которому досталось крепче, чем остальным, уползал в лес, а у дороги жевал сухую осеннюю траву вороной конь, не обращая на эту суету ни малейшего внимания.
Эй! воззвал Войча, соскучившийся за долгие недели по настоящей драке. Вы как, все? Спеклись, оглоеды?
В ответ из кустов метнули копье, но неудачно острие воткнулось в землю в трех шагах от Войчиных сапог.
Я те покидаюсь! Войчемир погрозил невидимому врагу «звездочкой» и решил, что пора требовать сдачи на милость:
Ну вы, супостаты! гаркнул он, рассчитывая, что горе-вояки его хорошо слышат. Сдаетесь, или как? Ишь, бунтовать вздумали! Супротив власти пошли! А ну, говорите, где сейчас ваш наместник?
Его лагерь в трех днях пути отсюда, альбир. Тебе надо было ехать ближе к полдню.
Войча резко обернулся и обомлел. Перед ним стояла девушка невысокая, сероглазая, в простом белом платье. В волосах светился серебряный обруч, и сами волосы отливали серебром. Войчемир с изумлением понял, что девушка седая. Щеку рассекал глубокий рубец, но это не портило лица девушка оставалась красивой, даже очень красивой. Ее лицо показалось странно знакомым, но думать об этом было не ко времени, ибо на поясе сероглазой Войчемир заметил меч в дорогих ножнах. Меч был настоящий франкский.
Чолом, сестренка! бодро ответствовал он. А по какой дороге ехать? Девушка покачала головой:
Тебе же сказали, альбир, ты уже приехал. Пока ты шумел, мои люди окружили перекресток. Нас три сотни
Говорила она на знакомом сполотском наречии, лишь некоторые слова звучали непривычно.
А я думал, вы сдаетесь! протянул Войча, почему-то совсем не испугавшись.
На ее лице мелькнула улыбка. Девушка негромко свистнула, и тут же, словно из-под земли, появились четыре огромных серых пса. Войчемир попятился, но собаки уже окружили его со всех сторон.
Ты хорошо сражаешься, Кеев десятник, заметила незнакомка. Мы могли бы расстрелять тебя из луков, но мы уважаем храбрых врагов.
Так чего, сестренка, мне сдаваться, что ли? поразился Войчемир. Лучников он не боялся, но вот собаки
Эти псы разорвут в клочья даже медведя, поняла девушка. Ты убьешь одного, может быть двух. Но потом от тебя останутся лишь обглоданные кости.
Войчемир покосился на застывших серых тварей, услыхал негромкое злое рычание и понял так и будет.
Значит, сдаваться? вздохнул он. Тебе сдаваться?
Попадать в плен, да еще после поруба, совсем не тянуло. К тому же альбир может отдать меч равному, но сдаться девушке, пусть и пригожей это уж слишком.
Значит, сдаваться? вздохнул он. Тебе сдаваться?
Попадать в плен, да еще после поруба, совсем не тянуло. К тому же альбир может отдать меч равному, но сдаться девушке, пусть и пригожей это уж слишком.
Я Велга, правительница волотичей, девушка вновь улыбнулась. Ты сдашься Государыне Края.
Так вот ты кто
Войчемир невольно почесал затылок, что всегда было признаком немалых умственных усилий. Выхода не было, да и сдача не разбойникам, а главе государства вполне допустима. Но ведь Кеи не признавали никакого Края! Это бунтовщики, мятежники! Чтобы прирожденный Кей отдал меч каким-то забродам!
Свисти своим псам, сестренка! вздохнул он. Я Хальгу Лодыжке не сдался! А он весь ваш Край в пять минут узлом завяжет и в мешок сунет!
А кто такой Хальг?
И тут случилась странная вещь. Вместо того, чтобы выяснять малоприятный вопрос о сдаче в плен, Войчемир принялся рассказывать девушке о Хальге, о далеком Ольмине, о том, сколь ловко сканд орудует двуручником и как нелепо выходить в бой против настоящего Кеева воина с дурацкими топориками. Девушка слушала, понимающе кивала, и Войчемир не заметил, как они прошли перекресток и оказались на одной из дорог. Откуда-то вынырнули белые рубахи, но близко не подходили видать, боязно стало. И Войчемир даже не подумал, что сероглазую девушку можно легко обезоружить, прижать к горлу жало скрамасакса и потребовать вольного прохода в лагерь Сварга. Бунтовщики были словно сами по себе, а они с Велгой совсем отдельно. А о том, что седая девушка по какому-то дикому недоразумению глава всех мятежников, Войчемир как-то быстро забыл. Вспомнил он, когда они уже успели пройти по лесу с полверсты, и впереди показалась огромная поляна, на которой стояли белые шатры.
Здесь наш лагерь, кивнула Велга. Меч можешь оставить у себя, альбир. По лагерю ходи свободно, но не приближайся к опушке.
Она оглянулась на серых собак, безмолвно следовавших за хозяйкой, и Войчемир наконец-то сообразил, что о сдаче думать поздно он уже давно в плену, и эта сероглазая успела отвести его прямо в логовище проклятых бунтовщиков.
Значит, ты Велга? вздохнул он, пытаясь понять, как это все случилось.
Велга, кивнула девушка. А тебя как зовут, альбир?
Войча был уже готов признаться, и кто он, и почему оказался в этой глуши, но успел вовремя прикусить язык. Хватит и того, что мятежники схватили Кеева кмета! Стоит им узнать, что он Кей
3-зайча! ляпнул он первое, что пришло на ум, и тут же пожалел, недобрым словом помянув злоязыкого Ужика. Ну почему бы не назваться Святославом, Владимиром, Ярославом, наконец! Впрочем, девушка восприняла странное имя совершенно спокойно: