А что может случиться? поинтересовался Джем.
Крокозябл пожал плечами:
Вы думаете, императорские гвардейцы сидят, сложа руки? В любой момент они могут попытаться провести диверсионную операцию с целью отбить звездолет обратно. Но это не главная опасность Каждую секунду император может передумать и трахнуться головой об угол капитанского пульта. Девиз императорской фамилии: «Честь Шмордона превыше жизни». Договор о мире, конечно, не капитуляция, но все равно проигрыш в войне. Я постараюсь удержать Шмора от самоубийства, но не гарантирую, что смогу это делать долго. Поэтому время ваш лучший союзник.
Батон с Договором отправился к королеве на самом быстроходном из шмордонских челноков. Кроме официального документа Батон передал Белле записку от Джема
А сейчас Джем вдруг понял, что заключать мирные договоры и объявлять войны должны только специалисты. И еще ему подумалось, что Крокозябл-старший как раз и был таким специалистом, в отличие от него самого. Может, наказание, назначенное Джему с друзьями, как раз и было справедливым?
Джем чертыхнулся, слез с койки и прокрался в аппаратную. Схватив одну из полных канистр, он притащил ее в кухню, включил свет и достал свою любимую жестяную кружку. Наполнив ее воняющей сивухой жидкостью из канистры, Джем залпом опрокинул кружку в рот, проглотил и вытер пальцами выступившие в глазах слезы.
Бухаем по ночам в одиночестве? спросил Батон, стоя в дверях.
Под одеялом, как чмошник-единоличник, донесся голос Кебаба из-за плеча Батона.
Джем, рассмеявшись, водрузил канистру на стол и сделал рукой приглашающий жест. Уговаривать никого не пришлось.
Пока друзья разливали по кружкам брагу, Джем сходил в аппаратную и принес оттуда шморофон, который находился в сейфе с кодовым замком. Хранился этот прибор там потому, что по пьяной лавочке иной раз Кебаб норовил высказать Морсу все, что он о нем думает.
Увидев в руках у Джема шморофон, Батон спросил:
Ты собрался Премьер-министра поднять с постели для посещения туалета?
Черт его знает, где он сейчас находится, ответил Джем. Может, у него уже утро. А мне пришла в голову интересная идея.
Ты собрался Премьер-министра поднять с постели для посещения туалета?
Черт его знает, где он сейчас находится, ответил Джем. Может, у него уже утро. А мне пришла в голову интересная идея.
Он нажал на кнопку вызова и приложил прибор к уху. Через минуту сонный скрипучий голос произнес в трубке:
Алло.
Это Джем, сказал Джем.
Хорошо, что не император Шмордона, странно ответил Морс.
Доброе утро.
Какое, к черту, утро? Я нахожусь на Дубаре в поселке Простатитовке на «Фестивале подледной рыбалки». Здесь сейчас три часа ночи! А мне в пять на рыбалку вставать! Что вы хотели?
У меня родилась идея. Мне нужен джабль, которым можно пожертвовать.
У вас есть «Нежный бутон юности».
Им я жертвовать не стану! И еще кое-что.
Стоп! перебил Джема Морс. Это не шморофонный разговор. Завтра отправьте письмо с любым грузовым джанкером и сообщите, с каким. Отбой связи!
Джем посмотрел на отключившуюся трубку, потом на кружку и сказал:
Батоша, не пора ли тебе перегнать эту бурду в нормальный напиток? Сдается мне, что времени для этого хватит.
Батон утвердительно кивнул головой, а Джем, хорошенько хлебнув из кружки, принялся излагать друзьям пришедший в его голову план.
ШМОРДОН
Перед тем как войти в свой большой кабинет, Шмор Тринадцатый слегка отодвинул портьеру и замер, разглядывая членов Государственного Совета, собравшихся по его приказу за длинным овальным столом. Присутствовало не более трех десятков. В этот день большинство из них были императору не нужны, но когда дело касалось такого важного события как война, порядок нарушать не хотелось.
Все генералы и чиновники картинно сидели за столом, глядя на наследника престола Шмора, которому суждено было стать Четырнадцатым. Ему уже исполнилось пятнадцать лет, и представлял он собой того, кого и должен был представлять в таком возрасте прыщавого самоуверенного подростка, знающего все на свете и считающего взрослых дураками.
Шмор Тринадцатый был прекрасно осведомлен, что в народе сына его называют Шморенышем, но не придавал значения молве, полагая, что юношеская глупость со временем излечится. А каким способом наукой или папиными подзатыльниками не столь важно. Сам же он называл сына ласково Шморчик.
Император уже виделся с наследником утром. Зайдя к нему в покои, он обнаружил, что сын занят кипучей деятельностью. Посреди спальни стояли четыре огромных чемодана, набитые неизвестно чем. Подросток бегал по комнате, хватал какие-то вещи, книги, безделушки и засовывал их в большой туристический рюкзак.
Император уселся в кресло и поинтересовался:
Куда это ты собрался?
На войну, ответил наследник престола, продолжая запихивать в рюкзак толстый том.
И эти все чемоданы ты собрался взять с собой? удивился император. Что ты туда положил?
Самые необходимые в бою вещи, книга никак не хотела лезть в рюкзак, и потому храбрый воин решил передохнуть.
Он положил том на пол, вытер рукавом пот со лба и, усевшись на один из чемоданов, решительно посмотрел на отца.