Погодите, Алиса Викторовна, вмешался в разговор Фридман. У нас все хирурги мужчины, а от санитара вашего никакого толку. Он пять раз зачет пересдавал по «острому животу». Что он тут сделает?
Я все поняла, давайте двери открывать.
Нет. Мы вас туда не пустим одну. Вы что думаете, если мы хирурги, то мы не мужчины? приосанился Фридман. Говорите, что делать.
Если действовать по инструкции, то к такому больному подходить надо с четырех сторон, держа в вытянутых руках одеяла. Потом ему набрасывают на голову одеяло, кладут на кровать и делают уколы. Я назначила аминазин, четыре кубика внутримышечно.
С четырех сторон не получится. Протиснуться в дверь с одеялами смогут только двое, но мы попробуем, пообещал Фридман.
Первым в палату, прикрываясь одеялом, влетел Фридман. Вторым вошел Осипов, и замыкала делегацию Алиса Викторовна. В руках она держала блестящий молоточек для проверки рефлексов. Больной с двумя кусками стекла в руках стоял в дальнем углу, и когда к нему приблизился Фридман, несколько раз ударил стеклом в одеяло. Фридман закричал, бросил одеяло и выскочил из палаты, поливая кровью коридор. Оказалось, что больной перерезал ему вены предплечья. Вторым резаные раны рук получил Осипов. Алиса поле боя покинула последней. Ее попытка заговорить с больным чуть не стоила ей жизни. Больной с криком бросился за врачом, но был остановлен мощной струей из огнетушителя. Под огнетушитель попала и Алиса, но в отличие от больного пеной ей залили только грудь и шею.
Первым в палату, прикрываясь одеялом, влетел Фридман. Вторым вошел Осипов, и замыкала делегацию Алиса Викторовна. В руках она держала блестящий молоточек для проверки рефлексов. Больной с двумя кусками стекла в руках стоял в дальнем углу, и когда к нему приблизился Фридман, несколько раз ударил стеклом в одеяло. Фридман закричал, бросил одеяло и выскочил из палаты, поливая кровью коридор. Оказалось, что больной перерезал ему вены предплечья. Вторым резаные раны рук получил Осипов. Алиса поле боя покинула последней. Ее попытка заговорить с больным чуть не стоила ей жизни. Больной с криком бросился за врачом, но был остановлен мощной струей из огнетушителя. Под огнетушитель попала и Алиса, но в отличие от больного пеной ей залили только грудь и шею.
Пока участники кровавой битвы приходили в себя, смывая пену и делая перевязки, о ЧП в хирургии сообщили в горздрав, а оттуда позвонили главврачу психбольницы.
Алиса Викторовна, что у вас там происходит? позвонив по телефону в ординаторскую, спросила Лариса Ивановна.
Больного пытались нейтрализовать.
Мне звонили из горздрава, сказали, что два доктора ранены.
Больной порезал стеклом Осипова и Фридмана, доложила Алиса Викторовна.
А где наш санитар?
Ушел. Его Фридман выгнал из ординаторской. Доктор Фридман ему хирургию преподает.
С твоим Фридманом мне все ясно. Но я за больным посылала санитара психбольницы, объясни мне, что там хирурги делали? закричала Лариса Ивановна.
Инициативу проявили. Мне помочь хотели, смутилась Алиса.
Найди мне Гарика, я ему сейчас устрою.
Его нет в отделение. Он ушел.
Минут через пять главврач больницы смогла дозвониться по рации до водителя машины.
Где этот негодяй? закричала Лариса Ивановна.
На носилках лежит. Хирургию зубрит.
Передай ему трубку немедленно.
Гарик не спеша перебрался в кабину водителя.
Ты почему Алису Викторовну бросил в больнице?
Меня Фридман прогнал. Они там кобеляж перед Алисой устроили, а меня на мороз. Мол, сами с усами. Я и ушел, обиженным голосом, произнес Гарик.
Я тебе устрою «кобеляж». Из-за тебя два ведущих хирурга получили тяжелые травмы. Кто теперь больных оперировать будет? Бегом наверх, забери больного, и на глаза сегодня мне лучше не попадайся! Вопросы есть?
Нет.
Гарик лениво потянулся и стал вылезать из машины.
Как ты его возьмешь без полотенца? спросил водитель.
Голубоглазый, а ты женщин через полотенце мацаешь, или напрямую?
Напрямую. Сравнил тоже, удивился шофер.
Вот и я на свидание с любимой женщиной решил идти с открытым забралом и голыми руками. У тебя чистый белый листок бумаги найдется?
Нет. Газета есть, «Правда».
Костя, твоя «Правда» для сортира хороша, а я картину хочу написать абстрактную в духе соцреализма.
Тоже мне художник нашелся. Иди за психом, а то сейчас сюда Лариса прилетит. Тогда тут всем мало не покажется.
Никакого в тебе, голубоглазый, романтизму нету. Сплошные угрозы и мат, а я, может, фотомодель охмурить хочу, мечтательно произнес Гарик. А теперь слушай мою команду. Машину подгони к входной двери. Дверь в дверь без зазора. Двигатель включи и жди явление Христа народу.
Погоди, а посетители в больницу, как пройдут, персонал.
Не хрен им там лазить. Всех гони в шею. Спецоперация идет, понял? И чтоб в коридоре никого не было. Подвернется под руку кто-нибудь, убью!
Гарик не спеша поднялся на третий этаж, зашел в ординаторскую. За столом сидела Алиса и два хирурга с перевязанными руками.
Господа-товарищи! Одолжите мне белый лист бумаги.
Завещание писать собрался? спросил Фридман, протягивая вырванный из тетрадки листок бумаги.