- Вот я, например, никогда не умру!
- Это почему?
- Да потому, что вместо того, чтобы лежать лежнем в кровати, я начну двигать руками, ногами, вертеть головой. Вот все и увидят, что я жив! Ты про Тихона Николаевича знаешь? Видишь, он сидит на лавочке?
Я кивнула, но я ничего про него не знала. Тихон Николаевич сидел в плаще с бутылкой пива и рассматривал сломанные удочки дяди Кирши.
- Так вот, он умер в прошлом месяце! - прошептал мне Вовка.
- Не может быть! - поразилась я.
- Мне бабушка рассказывала, - продолжал Вовка. - Уж она-то врать не станет! Его положили в гроб и повезли на кладбище... - и он нетерпеливо затолкал меня в бок, чтобы я смотрела повнимательнее. Тихон Николаевич заметил наши взгляды, отставил в сторону пиво и заерзал на лавочке. - И вот везут его, везут, а он вдруг сел в гробу и спрашивает: "Куда это мы едем?" Все так смеялись!
- И что, ты думаешь, тетя Груша так сможет? - усомнилась я. - Ведь я за нее боюсь.
- А почему нет? - удивился Вовка. - Почему не сможет? Она будет шевелить руками, ногами, петь песни...
- Ты помнишь ту тетю в красном платье? - перебила я. - Она вчера танцевала тангоi в окне... Так вот эта тетя приходит к нам каждый день и читает про Бога. А сегодня она прочитала нам, как умирала одна женщина. Так страшно! - Вовка затих. - Она лежала в постели, над ней стояли родные, а в изголовье кровати - черти, потому что та женщина была великая грешница, но никто, кроме нее, не видел их. Они держали списки ее грехов и говорили, что заберут ее в ад. А потом прилетели два ангела с весами, толстой книгой и маленьким мешочком. Бесы стали кричать: "Она наша!" - и бросили на весы списки ее грехов, а ангелы открыли кни-гу и стали искать ее добрые дела, но ничего не нашли. Тогда женщина зарыдала и собралась идти в ад, но один из ангелов сказал: "Нет ли чего в этом мешочке? Мне отдал его один старик". И высыпал на весы три монеты, и те монеты перетянули грехи. Эти три монеты женщина когда-то подала нищему... Ангелы сказали бесам: "Она на-ша, и пойдет с нами в рай!" - и дали ей выпить чашу. Она выпила их чашу и тут же умерла, а ее душа ушла к Богу...
Вовка потрясенно смотрел на меня. И тогда я рассказала ему свой сон про тетю Грушу. Больше мне не с кем было поговорить. Вовка напряженно выслушал меня и заплакал...
Дядя Кирша вернулся поздно вечером. Когда мы с тетей Грушей открыли ему дверь, он стоял в подъезде в одних носках и держался за стену. От него так же, как и вчера, сильно пахло водкой. Когда мы открыли ему, он встал на четвереньки и заполз в квартиру. Я думала, что он хочет посмешить нас с тетей Грушей, и засмеялась. Но когда он заполз в квартиру, я увидела, что его носки все в крови. Он лег на диван, и тетя Груша попробовала стянуть с него носки, но он закричал.
- Где ты был? - спросила тетя Груша.
Но мы не поняли, что он ответил, потому что он говорил рвано и невнятно. Некоторые слова он выкрикивал, и его голос срывался в плач.
- Надо снять носки, - уговаривала его тетя Груша, и он согласился потерпеть.
Его ступни были темно-синими в глубоких грязных трещинах. Из трещин шла кровь.
Тетя Груша налила в тазик горячей воды и попробовала вымыть ему ноги, но, как только она прикасалась к его ступням, он начи-нал плакать и кричать.
Тогда тетя Груша вызвала по телефону врачей, но приехали они только через час. За это время дядя Кирша задремал на диванчике, но спал он беспокойно - хрипло дышал и всхлипывал во сне.
Врачей приехало двое. Один был старый и толстый, другой молодой и кудрявый. Я испугалась, что это подросток Валера, но толстый врач называл его Егор. У Валеры были желтые неподвижные глаза, а глаз этого я никак не могла разглядеть в темноте.
- Да включите же наконец свет! - закричал толстый доктор на тетю Грушу.
Тетя Груша неуклюже побежала к выключателю. От света дядя Кирша проснулся.
- У нас гости? - пьяно поморщился он на врачей.