- Таблетка помогла.
И тут в наше окно мягко ударилась горсть песка, и следом кто-то тихо засвистел. Дядя Кирша встал с кровати и хотел подой-ти на свист, но тетя Груша строго сказала:
- Сиди! - и задернула шторы.
- Не лезь, - лениво отозвался он и пошел в прихожую от-крывать дверь.
Я побежала за ним.
В дверях стоял один из подростков. Тот самый, который ски-нул пиджак и завязал рубаху узлом на животе; только сейчас он заправил ее в штаны, а на плечи набросил куртку.
- Здравствуй, Князь, - сказал он.
- Здравствуй, Валера, - притворно-радостно ответил дядя Кирша.
Они замолчали, и по напряжению между ними я почувствовала, что они готовятся к поединку. Подросток между пальцами держал короткую папироску. Папироска дымилась и вот-вот должна была стать окурком. Но он не стал ее докуривать, он разжал пальцы и выкинул ее на коврик нашей прихожей. Дядя Кирша как бы нечаянно наступил на нее, затушил и носком ботинка вымел за порог.
- Можно войти, Князь? - спросил подросток.
- Нельзя... - четко сказал дядя Кирша.
Подросток улыбнулся, и они снова замолчали.
Я поняла, что первый этап поединка выиграл дядя Кирша.
Я стояла между ними и думала, за кого из них мне болеть. Пол в подъезде был выложен желто-коричневой плиткой. Коричневые и желтые квадраты тянулись от нашего порога и уходили под ноги Валере. Он стоял на них тяжелыми ботинками. Я стала отсчитывать квадраты на полу: "За дядю Киршу, за кучерявого парня, за дядю Киршу, за кучерявого парня...", дальше шли ботинки Валеры, и я поняла, что мне выпало болеть за него.
- Не боишься, Князь? - спросил подросток и улыбнулся.
- Боюсь, - тихо ответил дядя Кирша и опустил глаза.
Тогда я поняла, что подросток специально разрешил дяде Кирше победить, чтобы потом он все время проигрывал. Я выбе-жала из квартиры и взяла Валеру за руку. Дядя Кирша не заметил, Валера тоже - только вяло пожал мне пальцы.
- Давай выпьем на лестнице, - предложил он дяде Кирше. - Вы-пьем, поговорим.
- Давай,- согласился дядя Кирша и вышел в подъезд.
Валера достал из кармана куртки бутылку водки и два сте-к
лянных стакана. Я видела, как вчера утром Паша-Арбуз утащил их из автомата с газированной водой.
- А ты правда князь? - спросил подросток Валера и налил полстакана водки.
Дядя Кирша приосанился и кивнул.
- Ну тогда пей! - и он протянул ему стакан.
- У меня болело сердце, - попробовал отказаться дядя Кир-ша. - Только что отпустило, две минуты назад...
- Пей, - настаивал подросток, - а то ни за что тебе не поверю!
Дядя Кирша принял у него стакан и отпил глоток, и его глаза помутнели. Он сделал еще глоток, и еще, и я внимательно следила, как неотрывно вверх-вниз ходит кадык на его старческой шее. Когда он отнял стакан от губ, его взгляд стал тусклым и вялым. Подросток засмеялся и залпом отпил из горлаi.
- Что ты там вчера трепал? - спросил он. - А правда ты был в Англии? и он внимательно посмотрел в лицо дяде Кирше, слегка наклонив голову вбок. И тут я вспомнила маленького волчонка в зоопарке. Мы с тетей Грушей ходили на него посмотреть.
- Пей еще, - сказал подросток Валера и снова налил полста-кана.
- Сердце... - невнятно напомнил ему дядя Кирша.
- Пей! - крикнул подросток и сунул ему в лицо стакан. И я услышала, как он стукнулся о его зубы. - Что ты видел в Англии, Князь?
- Не я, - уточнил дядя Кирша, тяжело допивая водку. - Мой дедушка видел... Он был в Лондоне вместе с бабушкой, и они почти все время проводили при дворе у английской королевы. Дед завязал роман с одной фрейлиной, а бабушка очень ревновала, ты понимаешь?
Подросток кивнул.
- Так вот, она ревновала, ревновала, - продолжал дядя Кир-ша, - а знаешь ли ты, Валера, что когда женщина ревнует, то она становится еще красивее.