Можно, в инструкции всё написано. Девушка больше не улыбалась.
Беру! махнув рукой, сказал Жиляхин.
Однако понимание инструкции к эксплуатации робота не избавило Жиляхина от некоторых неприятных для него фраз, лежащих в основе электронной машины и не предполагающих возможность корректировки. К романтике робот не склонял, не делал никаких намёков, но непрестанно называл Жиляхина «дорогая» и, вертя жестяной головой, каждый час предлагал ему кофе в постель.
Робота Жиляхин назвал Карлом Петровичем, в честь школьного учителя, частенько вызывавшего его к классной доске. Жиляхин заставлял робота чертить в альбоме равнобедренный треугольник и чётко произносить слово «гипотенуза». Карл Петрович, успешно справившись с заданием, говорил: «Дорогая, был рад тебе угодить».
Долго это «дорогая» продолжаться не могло, и в один прекрасный день Жиляхин позвонил по телефону.
Стёпа, привет! проговорил он в трубку. Я знаю, ты смыслишь в роботах. Можешь ко мне приехать? Поглядишь на моего. Есть небольшие проблемы.
Степан Степанович Хомурдяев, школьный приятель Жиляхина, был большим искусником в робототехнике и не единожды на международных выставках передовых технологий демонстрировал свои изобретения.
А чего ты ожидал? Это же «Бальзак-09». Он для того и создан, сказал Хомурдяев и, постучав робота отвёрткой по голове, рассмеялся. Робот тут же предложил кофе. А я бы ничего не менял, с таким весело жить. Как ты его назвал?
Карлом Петровичем, смущённо сказал Жиляхин.
А, ясненько, без усмешки отозвался Хомурдяев.
Ну, смейся. Чего ты?
Зачем же? Я Карла Петровича хорошо помню. Тот ещё херувим был. Видать, любил он тебя. А я своего Бориской назвал. Физрука нашего помнишь, Бориса Макаровича? Гонял меня, подлец, по стадиону. Я робота дома заставляю гантели поднимать, он меня ещё благодарит. Как жизнь меняется! Хомурдяев подмигнул. Ну, Толя, что с твоим Карлом Петровичем делать будем?
Для начала пусть прекратит мне «дорогая» говорить и кофе тоже сыт я уже им. Жиляхин призадумался. Слушай, а можешь ты в него «русский тип» вложить. Я в магазине такую модель видел, но мне на неё денег не хватило
«Русский тип»? Хомурдяев ухмыльнулся. Ладно, Толя, посмотрим, что можно сделать. Покрутим, перезагрузим и поглядим.
После вмешательства Степана Степановича Хомурдяева во «внутренний мир» Карла Петровича робот прекратил говорить Жиляхину «дорогая» и больше не предлагал ему подать кофе в постель. Кроме упомянутых изменений, Анатолий Иванович не замечал больше никаких перемен в поступках и речах учтивого автомата. Но так продолжалось недолго, ибо через неделю робот объявил, что в «калидоре» грязный пол.
Курортные записки
Записки человека, которого ужалила оса
День 1-й. Сегодня с Викой приехали в Волноморск. У нас две недели, чтобы отдохнуть. Начинаем сожалеть о своём выборе: прохладно, идёт дождь, на пляже только чайки. С любовью вспоминаем Турцию.
Разместились в «Седом плавнике». Удобно, хотя чего-то не хватает. Из окна виден маяк. Персонал средней руки: люди угодливые, но много болтают, за исключением китайских уборщиц (мне почему-то кажется, что они китайские, хотя я не уверен), уборщицы молчат и моют; моют и молчат.
От нечего делать начал дневник. Пишется туго, но пишется. Ручку взял у портье, верну завтра. Скучно. Вспоминаю Турцию.
В ванной комнате случилось ЧП. Вызвали сантехника.
Всё в порядке Вика просто перепутала краны.
В семь часов из соседнего номера пришли немцы, любезно попросили соли. Я вспомнил Сталинград и дал твёрдый отказ.
Вечер. Сидим в гостинице, ждём погоды, вспоминаем Турцию. Дождь не прекращается. Вика ворчит, слушает шансон и пересчитывает платья.
За окном засветился маяк. Ложимся спать.
День 2-й. Всю ночь снилась Турция. После обеда выглянуло солнце, пошли на пляж. Надежды не оправдались вода холодная, неспокойная. Проклиная Нептуна, я вышел на берег. На берегу Вика улыбалась махачкалинскому штангисту. Я потребовал развода. Она объяснила, что улыбка была сардонической и что мои упрёки совершенно беспочвенны. Я не поверил. Вика поклялась выбросить свою косметичку, если сочту её неверной супругой. Я не выдержал, моё сердце смягчилось, мы обнялись и отправились в гостиницу, вспоминая Турцию.
Почему-то не хочется возвращать ручку портье. Ищу причину своего нежелания.
День 3-й. Сегодня были в шашлычной. Играла музыка, дымили мангалы, светило солнце. Незнакомый человек, подойдя к нашему столику, предложил валидол. Именно так мы подумали в первый момент. Однако всё оказалось совсем по-другому. Обратившегося к нам человека зовут Валидол Гегамович Хочучян, он является полноправным (что подчеркнул) хозяином музыкальной шашлычной. Валидол Гегамович угостил нас вкусным вином, произнёс несколько красноречивых тостов и рассказал, как сподвижники Колумба перед началом первой экспедиции вывезли из Армении клубни картофеля, чтобы посадить их на полях Нового Света, а уже оттуда, заверил рассказчик, картофель попал в Европу. По мнению Хочучяна, именно благодаря Армении полярники сейчас имеют возможность есть картошку. Завершая свою речь, хозяин шашлычной пригласил нас на свадьбу какого-то Керопчика, добавив, что, если мы откажемся принять предложение, он спрыгнет вниз головой с Арарата. Подумав, мы вежливо отказались, сославшись на язву.