Его мнение в этом вопросе собравшиеся в комнате новые знакомые Даная явно признали авторитетным.
Наступила пауза. Данай хотел поведать Зиновию Харитоновичу, его дочери и Гере о своей семье, пропавших деде с бабкой, войне и приемной семье отца, но не без основания решил, что Кукушкин наверняка уже все им давно рассказал.
Прекрасный вечер, промямлил он вместо этого, чтобы хоть как-то поддержать беседу.
А я знаю, как сделать его еще лучше, неожиданно предложила Аня. Предлагаю вам сыграть в игру.
В игру? переспросил Данай. В какую?
Мы все зовем ее игрой в античность, пояснила Аня. Чудеснейшая возможность скоротать время для людей, которые кое-что читали.
Что-то вроде исторической реконструкции. Скорее даже не исторической, а этакой, знаете ли, филологической, с готовностью подхватил Кукушкин.
Подробнее, пожалуйста, попросил явно заинтересованный Данай.
Берем некую отправную точку в современности и пробуем найти ее след в толще времен, пояснил Зиновий Харитонович. К примеру, предки одного моего знакомого были кузнецами. Как было не проследить его родословную до самого Гефеста?
Он тоже грек? еще больше воодушевился Данай.
Кто? Гефест? хмыкнула Аня. Он бог!
Да не Гефест, стушевался Данай, которого красивая и заносчивая девушка раз за разом вводила в ступор. Простите, ради бога, мою косноязычность. Я имел в виду знакомого Зиновия Харитоновича.
Ах, его! снова хмыкнула Аня и беспечно добавила: Наверное. Знаете, все мы отчасти греки. Если хорошо покопаться в родословных
Это точно, хихикнул Кукушкин. Кого возьмем на съедение на этот раз?
Звучит по-людоедски, улыбнулась Аня.
Гостя, конечно, предложил Зиновий Харитонович.
Вы, надеюсь, не против? поинтересовалась у Даная Аня, вновь окатив его своим насмешливым взглядом. Как ни крути, а вы для нас человек новый. Чем, собственно говоря, и интересны. А ваша древняя пряжка дает очевидный повод для полета фантазии.
Я замялся Данай под требовательным взглядом голубых глаз.
Не бойтесь, в игре нет ничего страшного, фыркнула Аня. Мы попытаемся представить вам историю вашей семьи. Так, как мы ее увидим. А вам останется лишь оценить работу нашей фантазии. Вот все и развлечемся. Не в подкидного же дурака играть?
Я согласен, брякнул Данай и тут же снова смутился. Не в смысле дурака, конечно. А в смысле реконструкции.
Вот и славно, фыркнула Аня. Что ж, делаем ставки, господа. С какого времени начнем?
С войны? предложил Гера.
Давайте раньше, у нас в запасе три прекрасных вечера, воодушевился Кукушкин. Готов представить крымский период.
Да что ж вы все мельчите, коллеги, покачал головой Зиновий Харитонович, словно карточный шулер, подначивающий денежного, но очень осторожного игрока сделать по-настоящему крупную ставку. Эллинистические времена!
Ерунда, фыркнула Аня, презрительно взглянув на отца своими бездонными голубыми глазами, детский лепет на лужайке. Мы в античность играем или в казаков-разбойников?
Ваше предложение, Анна? поддавшись общему азарту, поинтересовался Данай.
Падение Трои, после некоторой паузы, требуемой для предания сказанному необходимого веса, произнесла девушка.
Что ж, глубже, наверное, никто копнуть не осмелится, с видом побежденного развел руками Кукушкин. Твоя взяла!
Я, между прочим, имел в виду Троянскую войну, обиженно вставил Гера.
Поздно. Надо было выражаться яснее, фыркнула Аня и, устремив взгляд на пляшущие в камине языки пламени, задумчиво добавила: Я так и вижу Кассандру, которая, осознавая свое бессилие, мечется по дворцу Приама.
Так начинай рассказ, не томи, пробурчал Зиновий Харитонович.
Глава 8
Падение Трои
Кассандра стояла у окна своей комнаты в верхнем городе. На ней была черная траурная риза и такой же черный покров. Небо над Троадой с прошлого вечера было затянуто тяжелыми тучами. Откуда-то с севера, с Пропонтиды дул сильный порывистый ветер, швырявший в лицо молодой женщины редкие и крупные капли дождя.
Кассандра судорожно облизала потрескавшиеся пересохшие губы. Только близкие могли бы в этот момент узнать прекрасную дочь Приама. Ее лицо осунулось. Глаза запали в казавшиеся бездонными глазницы. Темные тени легли от носа к вискам. А черные кудряшки волос, слипшиеся и растрепанные, лежали на лбу, выбиваясь из-под покрова. Она стояла на голом каменном полу босыми ногами и не чувствовала холода. Мысленно она вся была там, внизу, возле невидимого отсюда пролома, среди толпящихся зевак и добровольных помощников городских стражей, затаскивающих данайский дар в город.
Соленый, машинально прошептала Кассандра, слизывая влагу с обветревших губ, какой соленый дождь.
Впрочем, она тут же поняла, что это не дождь был соленым, а те слезы, что безутешно катились по ее щекам. Слезы? Она думала, что у нее больше не осталось слез. К чему теперь плакать? Она давно уже всех оплакала. Конец близится, и ничего нельзя изменить
Гелен, Гелен! Бежим скорее вниз! прервал мысли Кассандры звонкий мальчишеский голос прямо под окном. Да скорей же, ленивец! Посмотрим на щедрость данайцев. Сама Афина, говорят, помогала им строить этого коня.