Как и любовь, дружба создаёт особое родство между людьми. В нём можно разглядеть большое или малое чудо преображения: чужое переходит в своё, стороннее в близкое, инородное в любимое. И когда это чудо возникает, многое зависит от того, какое мы примем в нём участие.
Чувство дружбы открывает перед человеком один из путей к душевному творчеству. К творчеству с его удачами и неудачами. Здесь существуют и свои основы мастерства, и приливы вдохновения, и поиски творческого стиля. И, как во всяком творчестве, выбор между мастерством и ремесленничеством.
Живые лица
Отвлекусь немного от книги, посоветовав то же самое и читателю. Если вспомнить те дружеские чувства, которые испытывал в прошлом, если подумать о тех своих друзьях, с которыми и сейчас связывают живые нити, можно попробовать на вкус, на соответствие жизни те мысли, о которых шла речь.
Вот передо мною встают лица моих друзей. Вот одно из них родное и привычное. К себе или от себя направлено это моё дружеское чувство? Могу ли я мысленно войти в его обстоятельства жизни, почувствовать его боль и откликнуться на его интересы? Вкладываю ли я в наше общение свои творческие способности или просто позволяю им течь согласно рельефу повседневности?.. Ну-ка, ну-ка, не экономлю ли я здесь свою душу и не слишком ли многое теряю на этой разорительной экономии?.. А здесь?.. А здесь?..
Без живых лиц, вошедших в мою или в твою судьбу, безжизненны мои или твои размышления. В этом смысле почаще бы нам отвлекаться от книги!..
Сон про зеркальную дверь
Вокруг возвышались осанистые сосны с высокими кронами. Под ногами пружинил хвойный ковер. Мы шли с Альтером вперёд, зная куда надо идти, но не зная зачем. Альтер, мой лучший друг, шёл рядом, и нам обоим дышалось легко. Сосновый бор перешёл в смешанный лес. Нас вела тропинка, с которой уже нельзя было свернуть, так плотны были заросли, подступающие справа и слева. Вдруг Альтер схватил меня за руку и вовремя. Тропинку перегораживала высокая зеркальная дверь.
В зеркале отражались деревья, трава и небо, но не было наших с Альтером отражений. Сделай я ещё шаг, я ударился бы об эту дверь со всей энергией беспечного путника.
Но Альтер, остановив меня, шагнул вперед, приоткрыл дверь и исчез за ней. Я подождал в растерянности, надеясь, что он тут же вернётся. Потом решился и тоже вошёл.
В нескольких шагах от себя я увидел Альтера. Он был не один: рядом стояли два других человека. Их лица вызвали во мне смятение. Один из них был похож на Альтера. Точнее, Альтер был похож на него: это был, так сказать, Альтер-Альтер. Его лицо было не столь обаятельно, но оно было глубже и значительнее. На лице Альтера-Альтера отражались такие переживания, которых я и не подозревал в своём друге. Казалось, каждый час прожитой жизни оставил на этом лице свой отпечаток.
Лицо второго незнакомца тоже было мне знакомо. Это было моё лицо. Моё и не моё. Мой двойник выглядел веселее и легкомысленнее, он с любопытством оглядывался по сторонам, но мне он напоминал фотографию, снятую с большого расстояния, на которой узнаёшь общие черты, лицо, в которое невозможно вглядеться. Он обратился с какой-то малозначащей фразой к Альтеру, к моему Альтеру, с которым мы шли до сих пор рядом, и тот что-то ответил ему, как будто кроме них двоих здесь никого не было.
«Кажется, эти двое лучше знакомы, чем мы с тобой», сказал мне Альтер-Альтер. «Может, нам удастся это поправить?..» И мы пошли дальше по тропинке, и вглядывались друг в друга больше, чем говорили.
Островки общения: мимолетность или постоянство
Глубина чувства дружбы не определяется одной лишь житейской близостью. Да и самые близкие дружеские отношения подобны цепочке островков, разделённых большим или малым пространством-временем. Они не только разделены, но и связаны воедино связаны неким душевным сотрудничеством, составляющим внутренний смысл дружеской любви. Может быть, дело скорее не в том, насколько наполнена жизнь этим чувством, а в том, насколько она им освещена.
Чувство дружбы редко подчиняет себе все остальные чувства человека разве что на какой-то особый период, требующий сосредоточенности на судьбе друга. Гораздо чаще оно соединяется с тем или иным другим чувством, а иногда его блики вспыхивают даже в кратком смутном переживании. Мы узнаём его и в чувстве любви, и в родственных чувствах, и в милосердии к больному, и в симпатии к случайному попутчику.
На взлёте, в лучших своих проявлениях, чувство дружбы становится подлинной любовью к ближнему к человеку, близкому по судьбе и по душевному выбору. Становится не только душевным, но и духовным переживанием, связывающим одну личность с другой. И если я знаю вкус этого чувства, я могу заметить и поддержать его во всяком общении, во всяких человеческих отношениях, даже в самых мимолетных, а тем более в постоянных.
Чувство родства: законы асимметрии
У каждого своё лицо
Таинственные ощущения кровного родства, берущие начало в области подсознательного. Бытовое родство, сложенное из кирпичиков совместной жизни. Семейная родственность, внимательная даже к самой дальней родне. Родство душ, одухотворяющее и преображающее биологические инстинкты