Так что ж вы, милейший, намеренно подпустила в свой голос нагловато-официозный тон, Думаете, что в своем лесу потомственным Йагиням что-то угрожать может?
Судя по вашей манере лепить огнии, сударыня кхм, Стефанида, улыбнулся этот мерзавец во все свои тридцать три, как у виерны, зуба, Я вообще удивлен, как вам княжеская помощь до сих пор не понадобилась!
Так что ж вы, милейший, намеренно подпустила в свой голос нагловато-официозный тон, Думаете, что в своем лесу потомственным Йагиням что-то угрожать может?
Судя по вашей манере лепить огнии, сударыня кхм, Стефанида, улыбнулся этот мерзавец во все свои тридцать три, как у виерны, зуба, Я вообще удивлен, как вам княжеская помощь до сих пор не понадобилась!
Вот нахал! Да, слаба я в боевой волшбе, и что? Да и на что мне она? Я заговором живой колючей проволоки так скручу, что мало не покажется. Однако надо защищать честь бабули, а то достанется мне потом от нее же!
Так я, милейший, вижу, что противник-то больно уж слабоват. Вот и зачем мне в такой неприятной ситуации полноценный боевой огний?
Что вы, сударыня, какой я вам противник? почти искренне воскликнул этот негодяй, Приношу свои извинения, если мое присутствие вам настолько уж неприятно. А от помощи, все-таки не отказывайтесь добровольно предлагаю, самодовольно усмехнулся этот прощелыга, княжеский прихвостень! И предполагаю в ближайшее время нанести вам дружественный визит. Надеюсь, в следующую нашу с вами встречу, ваш наверняка светлый лик не будет скрывать личина!
Я не успела ничего ответить, точнее не успела даже придумать, чтобы такого достойного ответить этому столичному хаму, как этот самый хам на ходу открыл дверцу и выскочил из экипажа. Рядом со мной на сиденье осталась лежать только пачка писчей бумаги с инициалами Л. де Эл. Д. и каким-то непонятным вензелем похоже, мой новый знакомец из благородных.
Что ж, неудивительно: черные волосы, белая кожа, голубые глаза порода просто написана на этом холеном высокомерном лице! Первым моим порывом было схватить эту пачку и отправить ее вслед за хозяином, но потом подумала, что может бабули что-то смогут сказать о ее владельце. И ничего, что она зачарованная, и не такие чародейские щиты пробивали, как говорится!
Родные стены встретили меня недовольным ворчанием бабы Стефы из ее горницы:
Всыпать бы тебе за такие выкрутасы на орехи, Сенька! Ну да что уж. Раньше надо было воспитывать! вот наверняка знаю, что получила бы «на орехи», если бы не помогла роженице ведь без моей помощи женщина вряд ли дождалась бы песиглавца, а все равно, надо побурчать. Просто для того, чтобы побурчать. Из любви к искусству, так сказать.
Спокойной ночи, ба, шепчу я в сторону бабулиной горницы, и из горницы бабы Раи доносится:
Какое ж спокойной ночи, на дворе начало! С малым-то все в порядке?
Да что ему сделается, закрываю дверь, прямо с порога падая на долгожданную кровать и моментально погружаюсь в сон.
***
Сказ иной, четвертый
Польза от чародеев
Сеееееень.
Ну Сеееееень.
Сееееееень.
Просыпайся
Голоса братца с сестрицей выдергивают из благословленного забытья. Не открывая глаз, переворачиваюсь на другой бок и накрываю открытое ухо подушкой.
Даже не подумаю вставать! Имею полное право! У меня всю ночь были тяжелые роды! То есть не у меня, конечно, но это не отменяет моего законного права на полноценный отдых. И не собираюсь я никак реагировать на двойняшек. Если не реагировать может, и не сидят вовсе на моей кровати маленькие озорники, а это мне приснилось. Или, может, посидели да ушли.
Четыре цепкие детские ручонки, вцепившиеся в меня хваткой лучшего охотничьего пса, начали синхронно раскачивать мое еще совсем еще не проснувшееся тело, явственно давая понять: не надейся, Сеня, что дети самоликвидируются как по мановению волшебной палочки.
Что же делать? Что-то подсказывает мне еще пять хвилинок драгоценного сна, всего пять и точно, буду как огурец!
Сеня, ну пожалуйста!
Вставай!
Ты уже полдня дрыхнешь!
Полдня? Интересно! Зная себя, я могу проспать, если легла после восхода часа три-четыре максимум! Ну ладно, пять. А зная неугомонных детишек, могу побиться об заклад сейчас от силы часов так девять десять утра.
Убирайтесь, дети! сонно пробормотала я.
В ответ раздалось сдавленное хихиканье.
Ну вот, прозвучал нежный голосок Йожки, почему-то шепотом, ведь только что эта малолетняя заноза ничуть не стеснялась канючить в полный голос, Она уже почти готова!
Убирайтесь, говорю вам! уже более бодро пробормотала я, Бросайтесь в Данину, к мавкам! Или проваливайтесь к Ящеровой Матери, Поганой Старушке, в Пекельное Царство!* (* Ящер, Змей, Чернобог бог подземного царства, Пекельного Царства у славян) Или валите к Переругу!* (*Переруг бог ругани у славян) Потому что если я сейчас встану, мало вам не покажется! Обещаю, что Переруг будет просто институткой по сравнению со мной!
Убирайтесь, говорю вам! уже более бодро пробормотала я, Бросайтесь в Данину, к мавкам! Или проваливайтесь к Ящеровой Матери, Поганой Старушке, в Пекельное Царство!* (* Ящер, Змей, Чернобог бог подземного царства, Пекельного Царства у славян) Или валите к Переругу!* (*Переруг бог ругани у славян) Потому что если я сейчас встану, мало вам не покажется! Обещаю, что Переруг будет просто институткой по сравнению со мной!