Хозяин выгуливает вас утром и вечером на идеально ровной лужайке, вы лижете ему пятки, когда он приходит домой с работы. Его пятки пахнут потом и затхлой гнилью, а еще немного духами и мылом. Вы находите в этом запахе что-то притягательное для себя, родное.
Иногда, как собака, вы чувствуете собачью радость от всех этих действий, но бывает и такое, что в вашей голове мелькает воспоминание о математике, о знаниях, о возможностях. И тут вы остро осознаете, что вы просто собака, и что всё это для вас невозможно это стремление к чему-то громадному, понимание принципов и пространства.
Вы, бывает, во время вечерней прогулки, уставитесь на закат, и вам покажется, что солнце это дверь, которая вот-вот откроется для вас, и вы войдёте в мир интеллектуального полёта, ощутите, что ваш дух свободен. Воспарите над обыденностью к вершинам понимания, к легкости бытия, к вечному, почти недостижимому блаженству высших сфер.
Но хозяин замёрз, и, согревая руки дыханием, переминаясь с ноги на ногу, уже тянет за поводок, нетерпеливо поглядывая на часы. Вы как будто выпадаете из прекрасного сна, и вас обрушивает в реальность, где вы роете землю носом, гадите в пакетик, и за вами уносят какашки в урну, где вы жрёте собачий корм, засыпаете под бормотание телевизора, ждёте рождества, чтобы поесть мишуры
Но вам иногда снится тонкая, изящная, восходящая ветвь гиперболы. Вы как подумаете о том, что она уходит в бесконечность, начинает кружиться голова. У вас всё сжимается внутри, от осознания того, что вы всего лишь собака. И с каждым днём вам всё труднее верить в существование гипербол, небесных дверей и бесконечных величин.
Только запах корма, синтетических ковров и метки соседских собак в земле.
Уродливые ангелы времени
Набирая скорость, пухлые голуби врываются в стратосферу, теряя перья и загораясь. В леденящих вихрях их ждёт необъяснимая сила.
Многие не долетают, горя и плавясь на подходе, но около трети достигнет самого сердца тайфуна, и там обретёт новые качества.
Кто-то из них станет пряничным, кто-то мармеладным, кто-то золотым. Но их роднит кое-что: им уже не стать прежними, не сидеть на краях мусорных баков, не ворковать на крышах, не клянчить хлеб на вокзалах они приобщаются к вечности, они разрывают границы трехмерного пространства и обретают власть над временем.
Уродливые ангелы времени
Набирая скорость, пухлые голуби врываются в стратосферу, теряя перья и загораясь. В леденящих вихрях их ждёт необъяснимая сила.
Многие не долетают, горя и плавясь на подходе, но около трети достигнет самого сердца тайфуна, и там обретёт новые качества.
Кто-то из них станет пряничным, кто-то мармеладным, кто-то золотым. Но их роднит кое-что: им уже не стать прежними, не сидеть на краях мусорных баков, не ворковать на крышах, не клянчить хлеб на вокзалах они приобщаются к вечности, они разрывают границы трехмерного пространства и обретают власть над временем.
Теперь тысяча голов каждого голубя не просто двигается взад-вперёд, а находится сразу во всех временных координатах.
Если ты глянешь на них, то не узнаешь голубей и будешь думать, что тебе явился уродливый ангел.
Помнишь двуглавого орла с герба? Так вот, это цветочки по сравнению с сияющим тысячеглавым мармеладным голубем, который постиг природу времени, превзошёл границы твоего понимания полёта, но не сгорел, а преобразился.
Небо побелело и загудело, вниз спускается дым, как от подгоревшей в духовке без твоего надзора дрянной курятины это прах недостаточно блистательных.
Если будешь удачлив, поймаешь горящее перо. Храни этот талисман, и тогда ты не забудешь то, что увидел сейчас, ты будешь знать, что где-то и тебя ждёт твой обжигающе-холодный вихрь, раскинутый на многие километры, под сводом из пыльного черного махера разряженного пространства.
С веток тополя во дворе на тебя смотрит подвешенное за ногу голубиное божество это знак. Скоро придёт твоя очередь набирать высоту.
Ты находишь в кармане обугленный остов пера. Когда-то оно росло из тебя. Ты долго уверялся, что не умеешь летать. Но ты попробуешь снова, рано или поздно, вот только наберёшь побольше жира на ядовитых вокзальных харчах
Ты обнаруживаешь, что к ноге твоей привязана веревка. Запах мокрой тополиной смолы не оставляет тебе выбора.
Твой выход.
Лесная звезда
Маленькая девочка проводит лето в домике своей тёти лесной ведьмы. Тётя щедро кормит девочку сливками из под собственной коровы, пасущейся на лесной опушке у окна. Под самым потолком развешаны веники сухих трав, за стеной в курятнике квохчут куры. Ветер шелестит в кронах деревьев.
Стол полон даров природы, к чаю много сладкого и пряностей. Ночью в доме жар печи, а на улице, только открой дверь такие невиданные россыпи звёзд, что кружится голова от такого великолепия. Звезда упала девочке в руки, и как маленький котёнок просит молока.
Девочка напоила звезду молоком из своей кружки, и звезда зазвенела, засмеялась, затрепетала в ладонях, а потом рассыпалась облаком из светлячков.
На руках осталось тепло, а во рту отголоски сливок и пряностей.
Персики Бессмертия
Скалистые стены, увитые зеленью китайских тропиков, наконец раздвинулись перед усталыми путешественниками. На их обгоревших от солнца, грязных лицах засияли улыбки, когда впереди открылась просторная поляна с водопадом, с шумом и клокотанием рвущимся из отвесных скал. Рядом с небольшой ванной, в которую с высоты обрушивались воды, росли персиковые деревья, на их ветках налились нежные плоды.