Слова, которые не хочешь знать
В этом городе есть слова, которые никто не хочет знать. История десятилетней давности. Дело Воскресенского! Наводя ужас от одного вида той башне, на которой произошли печальные события. Было принято решение стереть все упоминания о Воскресенском. Его имя боялись называть, по этому сделали, так что его никогда не существовало в нашем городе по улице Чкалова. Но остались единице. Осталась запечатанная башня.
Те не многие, видевшие события истории лично. Они то и пронесли правду.
Один подросток был, белой вороной. Ходил один со старой книгой. Что- то бухтел под нос. Его некто не трогал. Для окружающих он был ненормальным. Часто видели на развалинах усадьбы. Одного. Он пропал на некоторое время, пока не начались происшествия в башне. Из окон, ночью вырывались лучи света. Такое событие не осталось не замеченным. Некто смог во время оказаться рядом с входом и заметить выходящего Воскресенского. К его семье было обрушено пристальное внимание. Люди присматривались и увидели достаточно. Стало очевидно, что Коля одержим демоном. Другого внятного объяснения никто дать не смог. Осипова бросила вызов одержимому на крыше башни. Запечатав своей смертью демона в нутрии.
Было зафиксировано, на камеру телефона, как Коля убивал близких. Превращая их в фарш отцовским топором. Лина, снявшая видео и подавшая первый звонок пропадает в закрытой квартире.
Среди этого безумия появляется Сиплый. Единственный друг Воскресенского. Он был с Колей и все видел из первого ряда. Знает, что произошло на самом деле. Укажет направление поиска. Поможет.
Найти его дом не составила труда. Ночью я постучал в дверь. Сквозь мертвую тишину послышались шаги. Дверь со скрипом отварилась. В коридоре горела тусклая лампочка, осветившая силуэт, медленно уходящий вглубь дома.
Проходи! Раздался голос по кругу, или в голове? Я шел по темному коридору в непроглядную тьму. Но знал, что хозяин идет впереди. Огромный силуэт напоминал об этом. Пройдя в глубь дома, оказался в комнате с камином, у которого стоял подросток. Пламя в камине было зеленым. Бросая красно синий отблеск в тьму. Казалось, что в мире остался только этот камин и Сиплый рядом с ним. Остальное поглотила тьма. Растворив уверенность в реальности происходящего.
Проходи! Раздался голос по кругу, или в голове? Я шел по темному коридору в непроглядную тьму. Но знал, что хозяин идет впереди. Огромный силуэт напоминал об этом. Пройдя в глубь дома, оказался в комнате с камином, у которого стоял подросток. Пламя в камине было зеленым. Бросая красно синий отблеск в тьму. Казалось, что в мире остался только этот камин и Сиплый рядом с ним. Остальное поглотила тьма. Растворив уверенность в реальности происходящего.
Сиплый оказался подростком. Восемнадцати лет. Среднего телосложения в сером балахоне, и бриджах. Его пристальный и невозмутимый взгляд на огонь придавал ему загадочности. Он напоминал статую, для красоты поставленную в этот странный интерьер.
Я подошёл к камину и услышал из статуи звуки похожие на слова.
Что привело тебя ко мне? Костя?
Расскажи о Воскресенском? Его демоне.
Зачем тебе его демон? Своих недостаточно? он приглушенно усмехнулся. Наглость гостя поразила Сиплого.
Помоги. Ты единственный кто был с ним. Ты знаешь, что стало причиной? С чего все началось?
Допустим. Сиплый изучил меня взглядом. Продолжил смотреть на огонь. Но что тебе будет от правды? Она принесет тебе только страдания.
Хуже чем сейчас уже не станет. Подбодрял я.
Станет. Произнес Сиплый. Смотря на огонь, провалился в воспоминания, которые наводили ужас спустя столько лет. Воспоминание о Данатана Воскресенского.
Как стала с ним такое? Он нашел, этот чертов дневник. Не выпускал его из рук все время с ним ходил. Спал. Пропал на несколько дней, а потом позвал меня с собой, на развалины в парке. Там он отвел меня к развалинам некоего пьедестала. Из багрового матерьяла в развалинах усадьбы. Пьедестал был разрушен и я пытался его вразумить, что чудес, которых, он якобы нафантазировал, попросту нет. Он убеждал меня, что сейчас оживит зеркало.
Попросил меня помолчать и дать ему закончить, а уже потом делать выводы. Я смотрел, как он нарисовал символ у разрушенного пьедестала, черным угольком. Достал окровавленный мешок. Разжег на рисунке огонь. Начел танцевать бесшумно. Его движения были своеобразны. Они заставляли все внимание уделять его движениям. Резким неразумным, но, тем не менее, беззвучным.
Закончив свой танец, бросил мешок в огонь. Мешок как буд то провалился в огонь. Я следил за мешком, в огне был другой мир. В пламени были пейзажи и существа, смотрящие на меня глазами хищников. Существа налетели на летящий мешок, и произошёл взрыв. Серый поток дыма направился на нас. Он изменил свет пламене на зеленый цвет. Из него вырвался этот сгусток и впитался в пьедестал. Несколько минут он сиял, пока не погас. И тут он начел восстанавливаться как организм. Я видел, как этот долбаный пьедестал сделал глубокий вдох, выпустив откуда-то из себя импульс сделавший его больше. Скорость увеличилась и через несколько минут мы смотрели на черное зеркало окутанное дымкой. Множество слитых лиц создавали каркас для черного зеркала. Раздался низкий гул подобный звуку электричества в кабелях. Он с довольной улыбкой посмотрел на меня, направился к зеркалу.