Полет в облаке
Агриппина Битар
© Агриппина Битар, 2017
Предисловие
Как сказала мать Тереза Калькуттская: «Людям любви не хватает гораздо больше, чем хлеба, и этот голод самый сильный». Но в то же время мы боимся любить, потому что любовь делает нас уязвимыми и беззащитными. Мы боимся быть отвергнутыми, почувствовать боль, разбить свое сердце. В эпоху жизни напоказ в социальных сетях, мы хотим быть успешными любой ценой. Больше всего мы боимся потерпеть неудачу, поэтому мы рядимся в одежды успеха, выкладывая на своих страницах фотографии с искусственного праздника жизни, за которым прячется пустота. В сети так легко быть сильным и значимым и прятаться за красивыми масками. Но любовь это всегда открытость и обнаженность. Любовь это такая же возможность боли, как и возможность счастья. Это как полет в облаке не видно, куда ты направляешься и неизвестно, где окажешься. Ты с одинаковым успехом можешь оказаться как на небе, так и на земле. Да и сами облака бывают разные: кучевые, перистые, грозовые. Одни из них бывают мягче пуха, другие тяжелые и свинцовые. А бывают, как торнадо, сметающее все на своем пути. У каждого своя любовь и свое облако. Любовь несчастная, неразделенная является такой же ценностью, как и любовь счастливая, взаимная, приведшая к браку.
В наше время, когда весь мир опутала глобальная паутина Интернет в котором, как в огромном облаке хаоса, рождаются многие вещи, объединяющие и одновременно разъединяющие людей, там же, в этом облаке, как Афродита из пены, рождается и любовь. Эта любовь, возникшая в сети, может соединить людей, находящихся в самых удаленных друг от друга точках планеты. Она соединяет людей разных рас, религий, культур, возрастов. Еще несколько десятилетий назад эти люди никогда бы не смогли общаться и даже бы не знали о существовании друг друга, а сейчас они разговаривают, радуются, страдают, ждут и любят. И эта любовь абсолютно реальная. Она такая же, как и прежде, она стара, как мир, и в то же время она совершенно новая! И самое главное, она настоящая! Ведь совершенно не важно, где рождается любовь в сети или в реальной жизни, она всегда будет оставаться главной драгоценностью человеческой жизни.
Когда я говорю: «Я люблю тебя»,
Я буду книгой, которую ты никогда не читал,
Песней, которую ты никогда не пел,
Поцелуем, который ты никогда не пробовал1
Начало
Из задумчивости ее вывел голос стюардессы: «Can I help you?»2. Нина повернула голову и увидела, как мужчина, сидящий рядом, пытается пристегнуть ремень, который никак не сходится на его полном животе. Девушка стюардесса помогла мужчине, ловким привычным движением удлинив ремень. Нина подумала о том, какие неудобства могут возникнуть с этим соседом, когда она, к примеру, будет выходить в туалет и попросит этого мужчину пропустить ее. Она быстрым взглядом скользнула по его объемному животу и подумала, что у нее никогда не было полных мужчин, но развивать эту мысль не стала, отвернулась и снова уткнулась в окно. Самолет вошел в плотную облачность, и за окном ничего не было видно, кроме густого молочного тумана. Какое тревожное состояние неопределенности! там внизу осталась земля с ее городами, лесами и реками, а наверху стоит только самолету набрать еще немного высоты засияет чистое голубое небо! Туман и неопределенность, как и в ее жизни.
Придет ли он в этот раз на встречу? подумала Нина и вспомнила предыдущие два раза, когда он не пришел
Вообще-то разговор о встрече зашел у них после целого года общения в Интернете, после года, который Нина прожила как в лихорадке, в постоянном контакте с ним через фотографии, месседжи, звонки.. Любовь накрыла ее с головой, как цунами. Причем сила ее была даже больше, чем у ее давней реальной первой любви. Это были бессонные ночи общения, а потом, после выхода в оффлайн музыка, музыка, музыка И дрожь от мыслей и фантазий. Это было так реально, что казалось, весь воздух вокруг загустел, стал каким-то бархатным, и все это была любовь! И Нина не могла дышать от этой любви. Ей казалось, что у нее вдруг выросли крылья, и что даже если она бросится сейчас с какой-нибудь высокой башни, то не упадет, а полетит. И днем, будучи на работе, Нина постоянно думала о нем. В течение дня он тоже присылал ей короткие послания:
Как ты? Ты где? Что делаешь? Люблю
Эти простые примитивные послания на английском языке, который не был родным ни для него, ни для нее, сводили ее с ума. Они пронзали ее, словно током, до самых пят, ее била дрожь, когда она видела заветный аватар с зеленым огоньком активности в чате, и у нее внизу живота начинали порхать бабочки.
Его имя «Исмаил» звучало для нее, как нежная музыка. А его полное имя было Исмаил Азиз. Как-то она спросила, какое у него короткое детское имя. Он сказал: Сома.
Можно я буду называть тебя так? попросила Нина. Ей так хотелось хоть как-то ласкать его сквозь это огромное расстояние, разделяющее их! И если невозможно прикоснуться к нему руками, губами, то хотя бы ласкать словами, интонациями, уменьшительным именем, каким звала его мать. В Нине тоже заговорило материнское чувство, ведь он был совсем юный мальчик восемнадцати лет, а она более чем зрелая женщина даже страшно произнести пятидесяти четырех. И эта пропасть, которая разделяла их, эта бездна времени, казалась ей непоправимым несчастьем, черной дырой, в которую она падает медленно и неуклонно. И если Нина до этого гордилась своим возрастом, тем, что она уже состоялась как мать и даже как бабушка, тем, что она добилась успеха в жизни и имела много побед в творческой и профессиональной биографии, и, главное, тем, как она выглядела, лет на сорок, не больше! то теперь ее возраст стал для нее, как печать прокаженного. Она удалила из всех социальных сетей год своего рождения, оставив только число и месяц.