Вас не проведёшь.
Не старайтесь.
Из отверстия закипавшего чайника повалил дым. Хозяин разлил по бокалам свежую ароматную заварку, приятно пахнувшую персиком, и кипяток.
Сахару? предложил он.
Я пью без сахара.
Не любите сладкое?
Не особо.
А я люблю. Я страшный сладкоежка.
Про вас не скажешь.
Да, пожалуй.
Сколько вам лет?
Двадцать. А вам?
В январе исполнится семьсот тридцать пять.
Срок, улыбнулся Мелькарт.
Виктория улыбнулась в ответ.
Срок, улыбнулся Мелькарт.
Виктория улыбнулась в ответ.
Это сложно? спросил он.
Жить семьсот тридцать пять лет?
Да.
Первые стодвести лет чрезвычайно сложно. Затем воспринимаешь жизнь как игру, поднимаешь ставки всё выше, рискуешь и ждёшь результата. Единственное, что мучает скука.
Я вам завидую.
А я вам.
Почему? в изумлении он изогнул бровь.
Потому что вы смертный. Потому что вам есть, за что держаться, чем дорожить. Потому что те, кого любите, не успеют остаться пустыми воспоминаниями, словно перевёрнутая страница, даже если уйдут раньше.
А если я никого не люблю?
Это ложь.
Опять не верите?
А как же родители?
Их нет.
Братья, сёстры?
Нет.
Друзья?
Всего лишь попутчики на промежутке времени.
Девушка?
Нет.
Виктория прищурилась.
Вы не семьянин, не вопрос, а утверждение. И постоянно в разъездах.
Да.
Склонила голову, изучая сидевшего напротив юношу, который с улыбкой помешивал чай.
Вы одиночка. Не нуждаетесь в людях. Общество само к вам тянется. Потому что вы интересный. Красивый. Настойчивый. Сильный. Умеете завоёвывать внимание, умеете нравиться тем, кому хотите. И нравитесь просто так. Полагаю, есть даже люди, которые по вам с ума сходят.
Как чётко вы описали меня.
Простите, если была резка.
Нет, мне понравилось.
Я констатировала факты.
Я понял, что это не комплименты. Вы быстро считываете и анализируете информацию.
Опыт, она пожала плечами.
И талант, добавил Мелькарт с нотками уважения.
Это был замаскированный комплимент?
Почему не пьёте чай? спросил он.
Горячий.
Можете ещё про меня что-нибудь рассказать?
Могу, только зачем?
Редко когда смотришь на себя чужими глазами.
Странный разговор. Виктория продолжила наблюдение. Что у Мелькарта было внутри? Буря эмоций? Штиль? Ни то, ни другое не замечалось в омутах обсидиановых глаз. Смертный с именем древнего забытого бога.
А потом они говорили ещё. Обсуждали политику, последние принятые законы, некоторых выдающихся личностей и достижения человечества. Спустя полтора часа Виктория поймала себя на мысли, что ей нравилось общаться с Мелькартом: его нелегко было подловить и он не относился к числу тех, от кого начинала болеть голова. Чай успел остыть, а они всё говорили, пока Виктория не бросила взгляд на часы.
Мне пора, она встала из-за стола, мальчик поднялся следом.
Я благодарен за визит.
Не стоит. Я всегда рада хорошему собеседнику.
Уже надевая пальто, она спросила:
Так что же это за перстень?
Не удержались? Мелькарт победно усмехнулся.
Мне всё равно, решив не сдаваться, бросила Виктория на прощание и вышла. Дверь за ней закрылась.
Самоуверенный мальчишка. Ему удалось расположить к себе. Женщину мучило предчувствие, что она ещё свидится с Мелькартом: интуиция в подобных вопросах никогда её не подводила. Последние обронённые фразы были далеки от прощания, скорее, напоминали предложение новой встречи. Будто уже завтра пропустят по коктейлю. Ведь именно так происходит у обычных людей?
Мелькарт не относился к обычным людям.
За прошедшие столетия Виктория успела познать разных мужчин. Любовника она не искала. Любая новая игрушка, даже самая хорошая, довольно быстро надоедала бессмертной. Нет, Викторию томила жажда иных отношений.
И прежде всего желание найти наследника.
Глава 2. Враг даёт о себе знать
Затерянные в песках города имели свою прелесть. Неторопливый размеренный образ жизни, присущий восточному народу, контрастировал спешке Запада; само нахождение в Марокко внушало покой, который порой необходим каждому. Дом на побережье Атлантического океана вот уже более тридцати лет служил пристанищем для фрау Морреаф. Время от времени она приезжала в любимый уголок, но затем сбегала, боясь увязнуть в мирном и тихом спокойствии, засасывавшем в наркотический сон с ароматом тёплого солёного ветра.
В аэропорту Рабата Виктория получила сообщение о приезде Неми Ларсен. Зачем мисс Ларсен искала встречи, догадаться было нетрудно. Но, вероятно, разговор не терпел отлагательств, если девушка решила ради этого в срочном порядке покинуть Англию.
Экономка Мэри обнаружила хозяйку на парковке. Высокая, худощавая, в глухом закрытом платье и с убранными на затылке волосами, сорокалетняя служанка представляла собою образец порядочности и скромности. Она не делала ничего, что могло бы подорвать доверие Виктории Морреаф, тщательно оберегала известные ей тайны и с точностью исполняла поручения. Её главным достоинством было умение держать рот на замке, которое так недоставало другим. А ещё она всегда всё понимала.
Экономка Мэри обнаружила хозяйку на парковке. Высокая, худощавая, в глухом закрытом платье и с убранными на затылке волосами, сорокалетняя служанка представляла собою образец порядочности и скромности. Она не делала ничего, что могло бы подорвать доверие Виктории Морреаф, тщательно оберегала известные ей тайны и с точностью исполняла поручения. Её главным достоинством было умение держать рот на замке, которое так недоставало другим. А ещё она всегда всё понимала.