Спуск с обрыва был совсем не покатым. Дорога естественным образом трансформировалась в своеобразную лестницу идущую из стороны в сторону, и по ней легко можно было бы поднять нелегкий груз. Только эта лестница была создана не людьми. Природа сама вылепила ее. К тому же вряд ли кому-нибудь из людей пришло бы в голову прокладывать путь в лесистую, заболоченную низину, кишащую разными тварями.
Спустившись в низину, я почувствовал ранее не известное мне ощущение присутствие смерти. Если бы у меня были волосы, то они, верно, встали бы дыбом. Опасность шла со стороны, в которой находилось селение Орислава. Бандиты же шли в противоположную сторону, дальше в низину. Я решил оставить пока эту загадку, тем более что мои временные инстинкты животного всеми силами боролись с моим любопытством по этому поводу.
Пробираясь среди деревьев и распугивая карабусов, волков и шершней, я приметил огонек. Лагерь бандитов расположился у самого основания скалы и сверху закрывался массивным скальным козырьком, на котором густо росли сосны. Сверху их абсолютно невозможно было увидеть, а дым от костра рассеивался по нижней поверхности козырька, ничем не выдавая присутствие гостей. Обосновались бандиты широко. Я насчитал пять шатров. Соответственно их численность должна была быть где-то в районе двадцати пяти человек. Часовой был один, да и тот дремал. Для ратника царской армии это была непростительная ошибка, после которой провинившегося казнили бы. Что же, в данном случае наказание было аналогичным. Рисковать и устраивать открытый бой я не стал. Крадучись я приблизился к горе-охраннику и отправил его досыпать в пределы забвения. Затем, я по порядку заходил в шатры и методично убивал одного сонного за другим. Единственное, что успевал увидеть перед смертью тот, кому не посчастливилось вовремя проснуться, это приближающиеся зубы и когти ужасного ящера. И только в последнем шатре, уступив дикому побуждению, я взревел, будя бандитов, и устроил себе развлечение: позволял бандитам бежать, а затем догонял и калечил, но так, чтобы жертвы оставались живыми. Наблюдал за их попытками добраться до оружия, и в последний момент обрывал их надежды.
В предрассветной тишине, когда оборвался последний крик моей жертвы, я обнаружил, что стою один среди трупов в бывшем лагере бандитов, весь покрытый кровью, дышащий силой и мощью и упивающийся своей свирепостью и жестокостью. Я испугался. Неужели я превращаюсь в животное? Пусть и сильное, жизнеспособное, но животное? Путислав ведь ничего не рассказывал о том, как обернуться назад в человека!
Судя по изменившемуся окрасу неба, солнце уже начало свою ежедневную работу по освещению мира, но сюда ему было не проникнуть. Я напрягся, создав неимоверное усилие мысли вернуться в прежние формы. Когда, как мне показалось, голова должна была взорваться, хрустнул позвонок в шее и процесс обратной трансформации начался. Принимать меньшие формы оказалось практически безболезненным, и только в конце превращения меня скрутило, и я рухнул на землю. Валяясь на земле, я радовался как ребенок, что мне удалось обрести себя обратно. Радость портили только разводы чужой крови и странной слизи по всему телу.
Поднявшись и покачиваясь от усталости, я пошел в шатер, для того чтобы очистить тело с помощью какой-нибудь ткани. Превозмогая отвращение, вытирал отвратную слизь тряпьем разбойников и только когда первый шок прошел, кровь остыла, и я начал мерзнуть, понял, что на мне совсем нет одежды. Одежду бандитов одевать было опасно, потому что могли свои же и прикончить. Производя ревизию в поисках подходящего тряпья и аккуратно складируя трупы в угол, я наткнулся на два пергаментных письма с весьма интересным содержанием. В первом, которое было найдено под камнем в простеньком шатре, было письмо к Казарину от Милавы. В нем говорилось, что как бы они не любили друг-друга им придется расстаться, потому что бандиты уводят ее в неизвестную часть острова, где они будут разлучены навсегда, и прочая сентиментальная чушь. А вот второе письмо, найденное в большом шатре командующего шайкой бандитов, повествовало об отказе торговца Мазыря продолжать продажи оружия. Из письма следовало что это стало для него опасным, в связи с включением в расследование не только стражей, но и магов Воды. Улика была найдена! Теперь этот Мазырь, кем бы он ни был, ответит по всей строгости закона!
Соорудив себе набедренную повязку, намотав вокруг пояса кусок ткани, я возвращался на мост с целью найти каменные таблички. Ведь они стоили целое состояние, по утверждению недавнего знакомого, хмурого мужика с сумасшедшим ударом. Взобравшись на гору, я очутился у заброшенного лагеря с одним охотником, которого вскоре обнаружил на том дереве, куда зашвырнул арбалет.
Эй! позвал я, Здорова! Что ты там делаешь?
Быстро уходи от сюда! заорал он мне в ответ, Здесь в округе бродит очень опасный зверь! Почему ты бродишь без оружия, да еще и в чем мать родила?
Не волнуйся! рассмеялся я, Скорее всего зверь ушел, иначе уже напал бы на меня. А ты это залез так высоко от безмерной храбрости?