Ну, конечно же, сынок, вот только наброшу на себя шубу.
Они вышли на покрытый серебряным инеем балкон, мальчуган посмотрел на свою мать.
Мам, теперь можно?
Кричи, сынок.
Мальчишка схватился обеими руками за обледеневшие перила, вдохнул в себя морозный воздух и двор как будто вздрогнул от неожиданности.
Э-э-э-э-э-э-э-эй-й! А-а-а-а-ау-у-у-у! Кар-р-р-р-ра-улл-л! Урр-р-р-р-рр-а-а-аа! По-о-обе-д-а-а-а-а! Сдав-а-а-ай-ся-а-а-а, руки вве-е-е-ерх! Спаса-а-а-ася-а-а кто мо-о-о-ожет! Э-ге-гей! Вперё-ё-ё-ёд! Назаа-а-а-а-ад! Ур-р-р-ррр-а-а-а-а-а!
Женщина, выгуливающая свою болонку внизу в испуге встрепенулась и боязливо-осуждающе посмотрела в верх на балкон, откуда доносились крики. Озираясь по сторонам и недовольно бормоча что-то себе под нос, потянула поводок, увлекая за собой собаку, которая весело и звонко стала лаять в ответ. А мальчишка тем временем продолжал оглашать весь двор своим детским, но победоносным голосом. С ним рядом невозмутимо стояла мать и молча слушала музыку его души. Вдруг неожиданно с верхнего этажа раздался раздражённый мужской голос.
Эй, эй там, ты что с ума сошёл что ли, мальчик? Орёшь тут на весь двор, а вы мамаша позволяете ребёнку хулиганить, постыдились бы.
Не ваше дело.
Дура.
Она не стала пререкаться в ответ, а просто обратилась к ребёнку, кричи, сынок не бойся, никто тебя не тронет.
Эй, эй там, ты что с ума сошёл что ли, мальчик? Орёшь тут на весь двор, а вы мамаша позволяете ребёнку хулиганить, постыдились бы.
Не ваше дело.
Дура.
Она не стала пререкаться в ответ, а просто обратилась к ребёнку, кричи, сынок не бойся, никто тебя не тронет.
А дядя там наверху ругается, да?
Мало ли что там скажет дядя, делай то, что подсказывает тебе твоё сердце, сынок и ничего не бойся, мы с папой не дадим тебя в обиду.
Мальчик отпустил поручни. Счастливые глаза ребёнка посмотрели на мать и растворились в её безгранично-добрых и бездонно-наполненных любовью и теплотой глазах.
Что-то больше не хочется кричать, мама.
Ну что ж, тогда пошли в дом.
Она обхватила его за плечи, поцеловала в лоб и увлекла за собой домой.
P.S. Ворона «каркает» на берёзе во всё горло и не считает, что поступает не правильно. Машина во дворе чуть ли не каждую ночь напоминает о себе рёвом сигнализации, но хозяин этой машины не сокрушается совестью о том, что мешает спать всему микрорайону. Тот же сосед сверху почти каждые выходные устраивает попойки и посиделки, а ближе к полуночи начинаются «половецкие пляски» над головой и ничего. А если ребёнок захотел выплеснуть свои эмоции вслух все окружающие сразу начинают крутить пальцем у виска. А что если это его «да»! Жизни.
Плевать, что подумают люди, кричи, сынок, кричи громче и ничего не бойся, мы не дадим тебя в обиду. Делай то, что подсказывает тебе сердце. «УРР-Р-Р-РР-А-А-А-А-А-АА»!
«Самоволка» 26 сентября 1999 г.
Зимняя декабрьская ночь. Из казармы лётного училища спустя полчаса после отбоя, друг за другом, след в след, вышли четверо курсантов в форменных шапках и синих ватных куртках с поднятыми меховыми воротниками. Под подошвами хрустел свежий снег. Пройдя вдоль казармы в сторону, забора парни остановились и осмотрелись по сторонам.
Всё спокойно, произнёс один из них, перелезли через забор по одному, остальные вглядывались в темноту ночи. Наконец-то очередь дошла и до четвёртого, он ловко вскочил на забор, подтянулся на руках, перекинул ноги на другую сторону забора и на какое-то мгновение остановился.
Ну что ты там, застрял что ли? Прыгай, давай, а то «застукают», быстрее давай.
Нет, пацаны, я наверно сегодня не пойду.
Ты чего Эдька, белинов, что ли переел?
Нет, пацаны, не пойду.
Что случилось? трое остальных парней топтались на месте в нерешительности, утаптывая свежий снег под ногами.
Внутренний голос говорит.
Что он там тебе говорит?
Говорит, что не надо сегодня идти.
А мне мой внутренний голос говорит, что ты просто «сдрейфил», пошли скорее, а то холодно на морозе стоять, да и девчонки долго ждать не будут. Прыгай быстрее.
Нет, я не пойду и вам не советую. Эдька уже не обращая внимания на приятелей, стал спешно перелазить обратно на территорию училища.
Да ладно, Бог с ним, не хочет, не надо, пошли скорее. И ребята продолжили свой путь к посёлку, но уже втроём, без Эдьки.
А Эдька тем временем возвращался по тем же следам обратно к казарме. Не успел он подойти к двери в здание как вдруг неожиданно в помещении загорелся свет и дневальный заорал во весь дух Рота, подъём! Строиться на поверку! послышался дикий топот от сапог мечущихся сонных курсантов.
«Влип», промелькнуло в голове у Эдьки, нарядами вне очереди тут не отделаешься, тут пахнет гаупвахтой, что же делать? Через несколько минут подразделение стояло в две длинные шеренги и сержанты проводили поверку личного состава, называя фамилии из списка. Чуть дальше в глубине казармы стоял дежурный офицер и проверяющий из штаба.
Началась перекличка, сержант выкрикивал фамилии из списка и голоса из строя отзывались «я».
Анохин! я!
Бариев! я!
Бассаин! я!
Владимиров! в ответ тишина
Владимиров! тишина