«Чем меньше женщину мы любим»
Тем больше для неё и значим,
Легко мы сук любовный рубим,
В час расставания не плачем.
Но, время прёт в природе буром,
И вот уже сменились знаки!
Теперь лишь женщина Амуром,
Сама решает что и паки.
Легко поманит и отбросит,
Ты как дурак плетёшься ноя,
А от любви аж крышу сносит,
Причём в грязюку перегноя!
Так минуэт сменило танго,
Потом шансон и джерк вприсядку,
И не нужна бабуля Ванга,
Что б прояснить кто полет грядку.
Матриархат стучится властно,
Патриархат скулит в загоне,
Сугубо, дерзко и опасно
В новины века время кони!
Хорошо нам
Хорошо нам графоманам
Утопать в угаре пьяном,
Пишем души в стих вложив,
Мысль одна, коль пишешь-жив!
Прочитал стихи супруге.
Та вздохнула на досуге,
Говорит: Высокий штиль!
Банки отнеси в утиль.
Да, зайди-ка в хоз. товары,
Краны наши вот кошмары,
Молока потом купи,
Да по-быстрому, не спи!
А стихи, ну просто Нобель,
Ты могуч как гонобобель,
О, ещё зайди в аптеку,
Клизма в радость человеку!
Эта вещь нужней стихов,
Говорю без дураков.
Знаю, ты поэт от Бога,
Только с тернием дорога,
Написал, и в папку, в папку.
Кстати, взял бы в руки тряпку,
Да прошёлся бы по пыли,
И полы давно не мыли.
А потом уж, на досуге,
Не забудь и о супруге,
Я же Муза, смысл горенья,
Мне спасать тебя от тленья!
Так реши проблемы тела,
Что бы я осоловела,
Да продрыхла до утра.
Всё, иди, поэт, пора!
Эпитеты
Мой кабанок, ну, ты свинюшка,
Проговорила хряку хрюшка,
Побыть с тобой, моя отрада,
Всегда и полностью я рада!
Ты поросёнок и шалун,
Игрок на домбре женских струн,
Могуч, красив, велик тоннаж,
Ты суперсвин, а не муляж!
А коль эпитеты вы эти
Да к мужику и на рассвете?
Вот будет бедный удивлён,
Хотя в хожденьях закалён!
Такое, утром, от подруги,
С которой отпустил подпруги?
Почти оплёван, в униженьи,
И интересном положеньи.
Не то что он ежа родит,
Опаслив, постоянно бдит,
Но, хряком грязным в жизни стать?
Уж лучше пыл пообуздать!
Гроза в Керченском проливе
Эпитеты
Мой кабанок, ну, ты свинюшка,
Проговорила хряку хрюшка,
Побыть с тобой, моя отрада,
Всегда и полностью я рада!
Ты поросёнок и шалун,
Игрок на домбре женских струн,
Могуч, красив, велик тоннаж,
Ты суперсвин, а не муляж!
А коль эпитеты вы эти
Да к мужику и на рассвете?
Вот будет бедный удивлён,
Хотя в хожденьях закалён!
Такое, утром, от подруги,
С которой отпустил подпруги?
Почти оплёван, в униженьи,
И интересном положеньи.
Не то что он ежа родит,
Опаслив, постоянно бдит,
Но, хряком грязным в жизни стать?
Уж лучше пыл пообуздать!
Гроза в Керченском проливе
За тучами гремело, день в полночь уходил,
Побрякивал несмело звон грозовых удил.
Пустынно в небе сером, сермяжность простоты,
Пыль водная карьером, да Функа зла холсты.
На миг затихло тускло, волна шипит во зле,
Кнутом избита Тузла, пошла за Ги Молле.
Свирепые потоки, свиреп и странен суд,
Турецкие истоки для русских месть несут.
Болты из арбалетов, и кондотьеры тьмы
Соткут из брызг куплетов сень Кафы и тюрьмы.
Прекрасен величавый венецианский дож,
Гроза небесной павой и серебрянкой дождь.
Где кесарь Беотийский, там и побед войска,
На море и на суше свирепствует тоска.
Умчались вдаль славяне, османы, ширь ясна,
На море-окияне пирует тишина.
Но, вот в седом просторе как провести черту,
Душе, сгоревшей в горе, заполнить пустоту?
На Эльтигене тени могилы теребят,
Идут в ничто по сцене, в безмолвный рог трубят.
Там те кто были ране забыты в века жесть,
Чужие пальцы в ране, не им покой и честь!
Нечто эфемерное
Не любил бы, не страдал бы,
На ромашках не гадал бы,
Нет в любви задач Эвклида
Тут Эйнштейн для индивида!
Места нет изящным мерам,
Хорошо миллионерам,
Не клюёт, так прикупи,
Масть «капустой» залепи»!
А тебе с твоей зарплатой
Только перегной лопатой,
Сколько надо забирай,
Создавай назёмный рай.
О романтики младые
Вам мечты одни пустые.
Даже если подфартит,
Случай мимо пролетит.
Впрочем, что ж я о пороке?
Всё у нас имеет сроки,
Жизни срок, тюремный срок,
Не случилось, значит рок!
Говорят что после смерти
Всё дадут нам, лишь поверьте,
Бог он вовсе не Никишка!
Коли врежет сразу шишка!
Русский сложный язычок,
Нас на шарике пучок,
Шишку понимай как знаешь,
Что имеешь, то и маешь!
Как прорвусь в небесны дали,
Пока руки не устали,
Опишу, пошлю письмишко,
До видзенья, автор Мишка!
П.С.
На ровном месте шишка, шишка в смысле не впадина, ну, и технический термин, обозначающий русский конец. Но, это не тот конец, который кирдык, и не тот конец, который всему делу венец, и даже не тот, который «слезайте, граждане, приехали, конец», а тот который имеет разные степени длины, но не в математическом, а чисто житейском понимании!
Правильные в СССР были книги
Были в СССР романы,
Правда жизни, не обманы,
Ну, Корчагины, чекисты,
Краснодонцы и танкисты.
Шли писатели с полками,
Оратали с мужиками,
Про заводы и деревни
Молодой писал и древний.
Их герои громко жили,
По сомненьям не тужили,
Создавали миф из тлена,
Рвались из рутины плена.
Люди Родину любили,
За измену в морду били,
Да под танки шли с гранатой,
Нет гранат так штык с лопатой!
От Москвы и до Берлина
Путь лежал кроваво-длинный,
Для фанерных обелисков
Нет красот и нет изысков.