Ирина Светличная - Мосты. От тебя до меня века и дороги стр 2.

 Спадает гроздями листва в начале сентября
 вся от налива изнемогая,
 она с надеждой осень золотую ждет,
 что будет день из золотистых переливов,
 тот день, когда ее тоска отпустит
 и печаль небесно-синим на землю упадет.

             В этих обидах, как в прожитых жизнях,
             Теряются на фоне большого и яркого главные мысли.
             В этой суматохе перед глазами, одна есть важная декорация,
            Которая кричит: «Не потеряй любовь ты в вспышках фотокамер и в овациях!»
Не упади: есть много лиц, которые так кажутся знакомы,

             Но жизнь перед глазами промелькнет опять, И вот, ты будешь мой последний и главный герой передо мной стоять,
             Но, я, все также исписав опять тетрадь, Не подберу тех необходимых  слов, чтобы отдать свою любовь.
            А ты спаси меня, моя душа молчит, лишь от того, что больно 
            А глубоко в нее посмотришь и увидишь:
            Два озера, два синих озера, как звезды в искрах,
            вперемесь с морскою солью 
            Блестят зеркальными слезами и молят о любви
            веков не счесть
           Какая же на то благая весть?

Стонет лето в июльском угаре,
Стонет тополь, стоя у реки,
Отражаясь в светящейся глади,
Засыпая на груди у беды.

Одинокий янтарный и красный
На другом берегу цвет сосны,
Словно гаснет фонарик в закате,
Сбросив с плеч свои яркие сны.

Превосходство луны наблюдая,
Над своим бедной жизнью и сном,
Видит, как она освещает,
Путь, чтобы быть им вдвоем.

Я видела слезы: соленое море с утра,
Я слышала грозы  одна тебя разбудила тогда,
Ты с мыслями чужими спорил и верил, что все до конца,
Ты шел отставая, от моей новой большой истории,
И знал все равно, что все для тебя
Я крепко твою руку держала и мысленно тебя обняла,
Чтобы сбылось первозданное с рассветом нового дня.

 Кто ты, посланник? Скажи мне! 
Мой друг, мне с тобою не тесно!
Я разглядела в осколках неба 
Кучу слов, не пролитых на землю.
Обернулась  и взгляд прямо в спину:
Боже, что же я вижу; кровь  кровоточит с небес.
 Но, Друг мой, ты жив? Ты ранен так сильно,
Скажешь, что раны лишь снятые крылья.
Я стыну.

Мне неясно одно: схватит месяц в охапку те облака,
А потом поутру за грехи свои молится.
Что же ты месяц, неужели лукаво
Обхитрить саму жизнь тебе хочется?
Я лишь вижу: ты дразнишь  и манишь
или светишь мне светом в оконницу.

За лесами не видно ни рек, ни полей 
Даль лишь светит луной, дремучая,
Я устала от века бегов и потерь 
Месяц дразнит меня и все все время мучает.

Но, еще есть заветная в небе звезда,
Полюбившая горное озеро,
Отражается в нем иногда,
Приближается к водам и молится.

Иду к тебе по линиям небес,
Твоя любовь меня вновь окрылила,
А слезы высохли  на свете тысячи чудес,
И одно из самых главных  твое Имя.

И ни одна пусть миля не дает
Надежду на благие вести,
Но я пройти смогла те тысячи дорог,
Чтобы понять, что будем вместе.

И буря впереди неровного пути была,
И солнцепек, и зимняя прохлада,
Но, я: все время на пути  любовь несла,
И поняла, что жизнь моя в твою вплелась,
как путеводная награда.

Я быстротечность времени не понимаю,
Я не прощаю эту пустоту
И если я одна на мир смотрю,
То я иду по краю, иду ко дну  тону

Есть лишь одно спасение  в слове;
Когда я громко закричу от боли 
Ты только время  не внимай:
Держи меня, не отпускай

                                               не отпускай меня,
                                               руки моей не отпускай

Быть другим  немного не целым,
Быть иным  терять свое небо,
Быть таким, где нет любви места
И жить с тем, где грязно и тесно.

Самообман уносит волною,
Спорить с Богом могут с виною,
Могут играть сами с собою,
Но и тогда с самою судьбою.

Кровь и вина на синем зажжется
Не от лучей уходящего солнца,
Мозг затуманен  лукавый смеется 
Будет теперь чёрное солнце.

Любовь мне говорит,
Что все грехи простит.
Иначе ей мест нет,
Пока мы сердцем живы 
Пока душа болит
От прожитых обид.
Мы просто подождем,
Мы без любви не живы.

Свет божественно отражаясь,
плыл над скатертью водного льна;
все в этом мире напоминало цвет духа Бога-Отца,
сколько духа было в той  плоти  и, бесспорно, твоей
души: мне лишь от этого больно до глины
и смертельно от этой земли,
мне безысходно, жутко и плохо, свет приглушил закат,
я все могла бы забыть, да только,
все с чистой воли творца

Жизнь как улитка завернута в фигу,
Я по-большому счету в ней сжата,
В этой раковине из стройматериалов,
Неподвижность тела  узнала;

Так смотреть лучше в небо и думать 
Что терпеть и молиться на космос,
Это верный выход, бесспорно,
В перевернутом небе есть хронос.