Молоко парное с пенкой пахнет травами лугов,
Тетя Паша через марлю цедит в кринки из ведра,
Напоследок кружки наши наполняет до краёв,
Нарезает хлеб горячий: «Ешьте, пейте, детвора!»
Мне, кажись, пошел в ту пору год, наверное, шестой,
До того, как папа помер, жил я жизнью городской,
А теперь живу в поселке, за каналом в засыпушке:
Огород большой, собака, кошки, боров и цыпушки.
С мамой пятеро: сестренка, двое братьев, ну и я,
Вокруг печки в помещенье уместилась вся семья.
Позже там разгородили на три комнатки и кухню,
Не замерзнем мы зимою: ни на час в печи не тухнет.
Память в шутку ли играет, перепутает страницы,
Толи вправду я ребенок, старику ли это снится
В миг один осиротели, теть Наташа, дядя Коля,
Завертелось, закружилось, мама плачет: горе, горе.
Теснота, у стенок нары, восемь малых ребятишек,
Мама утром и под вечер: Спите, детки, тише, тише.
Осень, холодно, одежку кой-какую раздобудешь,
И на улицу в тот час, на забор смотреть, как люди
Ходят-бродят по дороге: бабка старая с авоськой
Чуть бредет, ругая громко незадачливую Тоську;
А за ней мужик в фуфайке наклонится спотыкаясь;
За машиною вдогонку свора псов промчится с лаем.
А весну встречали позже на Степной у речки малой,
Щитовой нам домик дали, место тоже не хватало:
Комнатушки две и кухня; огород, сарай с сортиром;
Васька кот, собака Шарик, куры, их петух задира.
Вскоре после наводненья: паровоз, вагон, вокзалы;
Коми: Вычегда и Жешарт: что в поселке не хватало?..
Двухэтажный дом из бруса, место много, нам раздолье,
Мама утром на работу, трое в школу, в садик Толик.
Пару лет мы бедовали: сто с копейками зарплата,
Плюс пособие отцово, даже в нужном недостаток.
Всё, сказала мама, едем мы обратно в наш посёлок,
И опять вагон, вокзалы, интересный путь, но долог.
Молоко парное с пенкой пахнет травами лугов,
Тетя Паша через марлю цедит в кринки из ведра,
Напоследок кружки наши наполняет до краёв,
Хлеб ломтями нарезает: «Ешьте, пейте, детвора!»
Вот теперь звено, надеюсь, цепь единую сведет,
Мне тогда не шесть, выходит, а девятый стукнул год.
К тете Паше после школы прибегаю погостить,
И она меня так рада с дочкой вместе накормить.
12.11.02.
Наивные суждения
Реальным мир рисую, а не сказку,
Но в сказке жить, наверное, удобно,
Как дети занимаются раскраской,
Я мог бы мир раскрашивать подобно.
Где серый цвет, добавить голубого,
А к желтому зеленый подойдет,
Мир сказочный почти что и готовый,
Реальный мир исчез, наоборот.
Улучшить мир: занятие похвально;
Где грязь лежит, дорогу замостить;
Где хижина, дом лучше капитальный;
О том ли речь мне нужно бы вести?
Добро и зло, хорошее, плохое
Слова извечные, знакомые до боли,
Стремится каждый к счастью и покою,
Вопрос к кому: страдания доколе?
Куда ни кинься, всюду непорядок,
Любить хочу, а некого любить,
Коль полюбил, душа тому не рада,
А нет любви, не хочется и жить.
Один пойдет искать дорогу к Богу,
Другой с ружьём на подлого врага,
Не в сказку он мостит себе дорогу,
Ему и жизнь совсем не дорога
Нет выхода, вы спросите с обидой?
Конечно, есть, у каждого он свой,
Кому судьба, кому горька планида,
Кому мольба, кому извечный бой.
По доброте с любовью всех прощаю
И это выбор ваш, коль от души исходит,
И сказку рисовать, рай божий обещая,
Реальный мир богат, а не его пародия.
14.11.16.
Притча
Вот притча: старая душа,
Мудра, должна быть может,
Но ничего такого нет,
Но и спешить негоже.
Она пока что, может быть,
Пробить яйца скорлупку,
Не накопила столько сил,
Стара, что стала хрупкой,
А как пробьется, наконец,
И не птенцом, а птицей,
И тут же встанет на крыло,
Стрелою в небо взвиться.
Не проморгать бы этот миг:
С душой был, стал бездушный,
То есть я к тленному привык,
И без души мне скучно.
Но и держать её в плену,
Конечно, не годится,
Пусть полетает в небесах,
На то она и птица.
Вернется, если в том нужда,
Иль мне летать приспичит,
Тогда сольюсь я с ней навек.
Душа стара: вот притча!
15.11.16.
Фальстарт
Фальстарт
«Сынок, приехал!.. Ну-ну, входи, входи.
Ты не один? И что, так и входите оба»
Меня слегка обняв, уходит стол рядить,
Щи, чуть хлебнув, не скисли ли? на пробу.
Бросаю сумки враз, и в комнату: скучаю!..
Всё так же здесь, назад, как год оставил,
Картинка на стене: над морем хлопья чаек,
Василий Тёркин в гипсе и вишенка в оправе.
«Поди сюда, сынок, знакомиться с невестой,
Чего оставил девку со мною для смущенья,
Садитесь под окошко, твоё здесь было место,
А я пока поставлю на стол вам угощенье»
«Володя, мне с дороги в другое бы одеться»
И в комнате исчезла, задернув плотно шторы.
Душа поёт отрадно, с волненьем бьётся сердце,
Ищу в глазах у мамы поддержки, приговора.
Галина в мини-юбке, в помаде яркой губы,
На стул к столу садится и ноги в перекрест,
Закуривает сразу, не вызов ли? Как грубо!..
И огонек у мамы в глазах любви исчез
Улыбка через силу: «За встречу выпьем, дети,
Вам счастья пожелаю, детей и долгих лет!..»
Три года как минуло, слова я помню эти,
А на душе глубокий не зарастает след
А счастье, может, было, и сын родился: Саша.
Мог быть пролог получше, но хуже эпилог:
Бог души свел, похоже, разрушить судьбы наши,
Старт дал любви, надежде, а позже не помог
15.11.81.