Хочешь, я устрою тебя к нам в регистратуру? предложила кузина. Деньги, правда, не ахти, зато работа не пыльная. Это не то что со стариками возиться.
Но мне ездить далеко! возразила Полина.
Поживешь у нас. А что? Мы недавно дом купили неподалеку от клиники. Надоело мотаться из Москвы туда-сюда. Макс грозится все перестроить, но когда еще начнет!
Так Полина, совершенно неожиданно для себя, оказалась одна в только что купленном доме. Через две недели она должна была приступить к работе на новом месте. Пока же Максим уехал на научную конференцию в Париж, а Люда бросила все и отправилась отдыхать, оставив Полину «на хозяйстве». Полина осталась с восторгом, с удовольствием! Это была новая жизнь, которая открывала перед ней невиданные доселе горизонты. И кто мог предположить, что в первую же ночь случится невероятное и в саду появится привидение?
Если хотите, оставайтесь внизу, предложил Никифоров, поднимаясь по лестнице и топая при этом, как бегемот.
Нет, я с вами! Вдруг оно спустилось вниз и сидит где-нибудь?
Где оно может сидеть? В кресле у камина?
Полина молча побежала за ним наверх. В ее комнате, кроме спального места и зеркала на стене, ничего не было. Никифоров включил свет, встал на четвереньки, заглянул под кровать, тотчас поднялся и сообщил:
Его нет.
Может быть, оно в ванной? предположила Полина.
Вы уверены, что вам не приснилось?
Его нет.
Может быть, оно в ванной? предположила Полина.
Вы уверены, что вам не приснилось?
По-вашему, я дура?
Никифоров на этот провокационный вопрос решил не отвечать.
Иногда людям снятся такие яркие сны, что они принимают их за явь.
Только не я, твердо сказала Полина. Я по двадцать пять раз за ночь встаю к старикам. И уж как-нибудь могу отличить сон от яви.
«Какова штучка! подумал Никифоров. Только что вопила на всю деревню, а теперь вон как заговорила! Не-е-ет, пора сматываться». Для очистки совести он обошел заодно первый этаж и убрался восвояси, хотя по лицу рыжей нахалки видел, что она судорожно изобретает способы оставить его при себе. Однако фантазии ей не хватило, и Никифоров удалился, насвистывая и помахивая фонарем.
Остаток ночи Полина бодрствовала. Она включила повсюду свет и принялась приводить дом в порядок, распевая во все горло песни и поминутно выглядывая в окна. Только утром, когда рассвело, она провалилась в сон и проспала до полудня. Есть хотелось так, что она готова была проглотить подошву. «В таком большом поселке наверняка должен быть магазин», решила она, взяла сумку и отправилась на улицу. Вчера они с Людой как-то не продумали вопрос питания, но Полина решила, что справится с этим сама.
В саду соседнего дома, не никифоровского, а того, над которым ночью пролетало привидение, копошился мужчина лет шестидесяти в панаме. У него были командирские усы с лихо загнутыми вверх кончиками и маленькие хитрые глазки.
Здрась-сьте! сказала Полина и ногой захлопнула за собой дверь.
Здрасьте, здрасьте! громко поздоровался тот и, распрямив спину, посмотрел на нее, приложив ладонь козырьком ко лбу. Вселились, значит?
Вселились, поддакнула Полина. А магазин тут у вас далеко?
Минут за двадцать доберетесь.
За двадцать, так за двадцать решила она и вышла на дорогу. Оглянулась и увидела, что усатый снова занялся своей клумбой. Никифорова на улице не было, хотя Полина изо всех сил косила глазом в сторону его участка. Она двинулась вперед, но преодолела не слишком большое расстояние, когда заметила человека, который шел ей навстречу с вязанкой хвороста на плече. Чем ближе он подходил, тем медленнее шла Полина. Это был тот самый тип, с которым она только что познакомилась. В панаме, с командирскими усами и все такое.
Здрась-сьте! сглотнув, сказала Полина, когда сосед поравнялся с ней.
Здрасьте, здрасьте! бодро ответил тот во второй раз и широко улыбнулся.
Она глупо моргнула, развернулась и провожала его глазами до тех пор, пока он не вошел в калитку своего дома. Потом бросилась назад и принялась ломиться к Никифорову.
Тот не сразу открыл дверь, а когда открыл, оказалось, что он еще толком не проснулся.
Что? Кто? бормотал он, щурясь от яркого света. Потом узнал Полину и немедленно разъярился. Я ведь запретил вам являться!
Послушайте! у нее был такой радостно-удивленный вид, как будто она, наконец, поняла, что такое пропозициональная формула. Привидение живет в соседнем доме! Я только что с ним разговаривала!
Отлично! сказал Никифоров. Я рад, что вы подружились. Теперь я могу жить спокойно?
То есть вам все равно? не поверила она.
Вы всю ночь не давали мне спать. Будьте же милосердны! Идите, куда вы там собирались!
В магазин, уточнила Полина. Я умираю с голоду. Привидение сообщило, что до магазина двадцать минут. Никифоров молчал. Ну, я пошла.
Двадцать минут на машине, сказал он ей в спину. У вас, конечно, есть машина?
Она остановилась и обернулась. На лице у нее сияла все та же малахольная улыбка.
Машины нет. Да я пешочком пройдусь.
Никифоров захлопнул за ней дверь и повалился обратно в кровать. Закрыл глаза, полежал немного, потом вздохнул, снова поднялся и посмотрел в окно. Дурочка уходила по дороге в неизвестном направлении. На градуснике, прилаженном снаружи к раме, ртутный столбик дополз уже до 28 градусов. Солнце жарило так, словно ему обещали за это двойную плату. У дурочки ничего не было на голове ни шляпки, ни панамки, ни платочка. Она пошла прямо так в шортах и футболке, застиранной до бурого цвета. Вероятно, такого цвета была нить, когда ее только спряли.