ПОДВИНУЛА!
Лавочка в городском парке
Парк утопал в зелени и имел свою давнюю историю. Заложен он был пятьдесят лет назад, и за свою жизнь, повидал много хорошего и плохого. Через его «природные объятия» прошли поколения людей и животных, он мог напомнить нынешним бабушкам и дедушкам о старом колхозном поле, в котором давнымдавно были только саженцы и земляные дорожки вместо нынешнего состояния.
Сейчас, спустя десятилетия, это был практически лес, с массивными дубами и клёнами, каштанами и ивами, дорожками, которые «выныривали» из зарослей парка и обратно уходили вглубь. Было несколько маленьких водоемов, на одном из них была лодочная база, на которой можно было взять лодку или водные велосипед, и прокатиться по манящей глади воды. Деревья здесь были особенно очаровательны. Наклонившись к пруду, они словно шептали ему признание в дружбе и верности на всю оставшуюся жизнь.
Вдоль центральной аллеи парка располагались советские памятники военачальникам, в стороне от них были детские площадки, дальше фонтан в центре парка. Все это создавало приятную атмосферу вдали от шума и пыли городских дорог, и располагало к уединённому созерцанию природы, умиротворению.
Антон Валерьевич, пенсионер шестидесяти пяти лет, жил недалеко от парка, и частенько захаживал посидеть на лавочке, почитать книгу, подумать в тишине.
Лесная природа и свежий воздух располагали к тому, чтобы можно было себя почувствовать как бы за городом, и оказаться на даче, где твоему внутреннему ритму ничего не мешает разве что пение птиц!
Он пришёл в парк около пяти часов вечера, и как обычно, нашел свою любимую лавочку, сел на нее. В сентябре еще было хорошо солнышко пригревало и приятно напоминало о том, что лето ещё не закончилось.
На «его» лавочке лежала газета. Без признаков владения ею со стороны того, кто мог ее положить.
Кто-то оставил, подумал Антон Валерьевич, присел рядом, и стал читать свою книгу.
Услышал, что кто-то подошел к нему, кашлянул.
Он поднял голову, взглянул на того, кто подошел.
На него смотрел мужчина постарше его, лет восьмидесяти. Взгляд его был оценивающий, вызывающий, и он спросил:
Что, мало места?
Антон Валерьевич не понял вопроса, и переспросил говорившего мужчину:
Не понял, что Вы имеете ввиду?
Зачем газету ПОДВИНУЛИ, мешает сидеть что ли? услышал он в ответ.
Да ничего я не отодвигал, пришел и сел на лавочку, мне она не мешает Ваша газета, ответил Антон Валерьевич, словно оправдываясь пред незнакомцем, и чувствуя себя не очень комфортно в этой непонятной ситуации.
Возникла пауза, потом тишина. Лес опять «поглотил» в себя все желания говоривших людей, наслаждаясь своей природной достаточностью.
Посмотрел на говорившего. Отвернулся.
Говоривший мужчина присел рядом с газеткой, взял ее в руку, сложил в трубочку, заговорил:
Да, помню, как мы строили этот парк. Меня зовут Сергей Андреевич, я пенсионер уже с большим стажем, почти двадцать лет. Раньше я работал на заводе, прошел трудовой путь от рабочего до главного инженера, оставил после себя процветающее предприятие.
Посмотрел себе под ноги. Посмотрел на Антона Валерьевича, спросил его:
А Вы где работали, как Вас зовут, простите:
Антон Валерьевич ответил:
Меня зовут Антон Валерьевич, я работал в проектном бюро при институте морского транспорта. Проектировали корабли и различное оборудование для флота. Сейчас я тоже, как и Вы, на пенсии. Совсем недавно стал безработным почти полтора года уже прошло, хожу как «неприкаянный», не знаю чем заняться с утра и до вечера. Захожу в парк подышать свежим воздухом, почитать книгу, послушать тишину леса. Вспомнить свою работу, свое родное конструкторское бюро.
Замолчал.
Воцарилась красивая тишина.
Прервал ее мужчина, который подошёл за газеткой, сказал Антону Валерьевичу:
Да, тяжело это жить без работы. Я помню себя таким, как и Вы ходил неприкаянным года четыре, пока не успокоился и не отпустил свое прошлое. Не мог до конца осознать, что не нужно идти на завод к семи утра и проводить совещания, не делать регулярный обход рабочих цехов. А коллектив завода, который мы смогли собрать, обучить и передать свой опыт, он был создан в мою бытность, я помню всех коллег поименно. А как их не помнить? Мы были одной большой коммуной, знали все друг по друга кто семейный, у кого дети, какие проблемы у работников. Технологический процесс предприятия работал как швейцарские часы точно и без остановки. Продукция нашего завода была всемирно востребована: и у нас в стране, и за границей. Получали в советское время «твёрдую валюту», работали по международным стандартам качества. У нас на продукции всегда стоял «пятиконечник»! Знак качества!
Да, я хорошо помню советский знак качества. Сейчас уже нет никаких знаков, нет того стандарта, которым гордилось НАШЕ общество и государство.
С гордостью, с ощущением своей внутренней силы, он посмотрел на Антона Валерьевича, словно рассказывал ему о сокровенной тайне. Закрыл глаза, протер большими широкими ладонями веки, вытер слезу.
Сергей Андреевич, вспоминая свое прошлое, словно получал глоток свежего воздуха, как будто бы его история опять его сделала младше на двадцать тридцать пятьдесят лет. Он продолжил разговор: