Planeta Lebedeff - Psycho Party стр 3.

Шагает по стране как слон последняя декада,
Сметая бременем хлопот всех на своём пути.
Преддверие грядущего в неделю треш-парада,
И ладно, если не дойдет до минус тридцати.
Одни на низком старте собирают чемоданы:
Вот-вот по терминалам прозвучит «аревуар»,
Удел других  спешить на приступ местного «Ашана»,
Периферию тихо накрывает перегар.
И напевают в унисон деревня и столица,
И пьют на брудершафт коктейль из молотой попсы,
И режут в унисон ножи на кухнях по традиции
Набор из огурца, яйца, горошка, колбасы.
Спешит студент закрыть хвосты (пока что  зимней) сессии,
Хотя совсем не сессией забита голова.
И в атмосфере плавает дух уникальной смеси
Набыченной агрессии и жажды волшебства.
И кажется, никак не испоганить настроения,
В надёжном месте спрятано до первого хлопка,
Пока между прилавков громоздится население
С наляпанной на пол-лица улыбкой дурака

Шли в историю небритой толпой,
Пахли тамбуром и разливным,
С полустанков отправляясь в запой,
Изо рта пуская кольцами дым.
Нас встречали на перронах столиц,
Жались в кучки, ожидая, пока
Наши мяли по углам проводниц
За набитые в дороге бока.
Наши падали с разбега в кусты,
Наших с поезда неделю качало,
Лили кофе на визиток листы,
А потом всё сочиняли сначала.
Помотало вверх и вниз, вправо-влево,
Наших с этими и с теми видали,
И тогда, по ходу, думали все вы:
Выпить с нашими  гран-при фестиваля.
И казалось, что они знамениты,
И что дальше будут больше вокзалы,
Но опять и опять фавориты
Отстают на две десятые балла,
И всё больше натирает корона,
И не так уже добры проводницы,
И всё дальше уезжают вагоны
От такой, вполне реальной, столицы.
Отлетают как балласт, как обуза,
Всё безлюднее в ночи полустанки,
И отходят, как ступени «Союза»,
Позабытые уфимские панки

Да, я тот самый автор, тот источник этой фразы,
Которую спичрайтеры цитируют на бис,
И на центральной площади брендмауэр с унитазом
Имеет подоплёкой  мной набросанный эскиз.
И давит на подкорку и плебею, и элите,
Чего б не родила моя больная голова:
Успейте, постарайтесь, напрягитесь, поспешите,
Купите три говна, а заплатите лишь за два.
Сидит, обняв колени, в душе плачущая муза,
Бросаясь с жара в холод, взгляд уставив в потолок,
Не лучшее для музы место  спаренный санузел,
Да и поэт, увы, не Ворошиловский стрелок.
Читаю между строк: не повредила б терапия:
Сеансы у психолога, бассейн и массаж 
Насколько не хотелось лечь в формат 4Р ей,
Настолько птица в клетке  нелюбимый персонаж.
Разбросан на фрагменты, беспричинно беспокоен,
Объём печатных знаков  самый ценный результат.
Размазанный талант по хлебной корке тонким слоем:
Не чувствуется привкуса, не слышен аромат.
Подавлен творческий порыв коммерческой заразой,
И строчка в эпитафии, как финишная цель:
«Он размещал великую рекламу унитазов
И проводил не менее великий BTL».

Позабыв расставить точки,
Побежал, хромая, почерк,
Ведь опять приснилось ночью
Сочи
Позвонив, позвав: не прочь я,
Друг поехал: вспомнить хочет
Как рвалось когда-то в клочья
Сочи
Говорит, сейчас там  очень,
Не в психозе  в чем-то прочем,
И другие коры мочат
В Сочи
Не пустил режим рабочий:
Прячу где-то в междустрочьях
Ностальгию-томагочи
К Сочи
Узелок уже не прочен,
Раскидало вдоль обочин,
Но внутри, как прежде, точит
Сочи

А давай сегодня не пилить караваи,
Не ловить вай-фая,
Не считать барыши.
Знаешь: в этом городе ещё есть трамваи,
В них в такое время почти не души.
Даже алкаши в своих приоритетах,
Мол сейчас не лето,
Перелезли в норы,
А для нас с тобою грустный транспорт этот,
Спрятанный с Проспектов,
Оказался б в пору.
Пусть они не ходят нынче вкруговую,
Но мест для поцелуев
Нам с тобою хватит,
Ну, а там посмотрим, куда нас ветром сдует:
Хоть на отходную,
Хоть на afterparty.
Пересел в такси на другом бюджете:
Пролетарство хейтим,
Пролетарство диссим.
А я счастливый как-то сожрал билетик,
Верим же как дети
В сказку суммы чисел.
Непривычно снова видеть сквозь стекло нам,
Как бабулька ломом
Переводит стрелки,
И уже не слышен стук колёс из дома,
И как незнакомо
Это нашим мелким.
Но как в память колет нам с тобой вчерашним,
Не таким домашним,
Как двум космонавтам,
Напролом бегущим с сорванною башней,
Прям по свежей пашне
Собственного завтра.

Вышел из дома, махая флагом,
Пошёл по центральной улице в знак протеста
В направлении внутреннего рейхстага 
У каждого должно быть такое место.
Из какого б теста не лепили в школе,
У каждой субстанции есть точка кипения,
Переход от общего к смыслу, соли:
К самому-самому от более-менее.
Когда терпение держит палец на курке,
И уже не маячат оазисы вдалеке,
Остаётся захлопнуть с размаху дверь квартиры
И размахивать тряпками на древке.
Остаётся пристроиться к кому попало,
Нахватать у идолов коронных фраз,
Сделать гордым и пафосным своё ебало,
Чтоб работало профилем и в анфас
Не секрет, что любую хоть глыбу, хоть массу
Можно сдвинуть с места и списать в утиль
Даже самым обычным пушечным мясом,
Подобрав к этой пушке затвор и фитиль.
Но что пушкам, что мясу, что пулям и ядрам
Не дано понимания смыслов и соли,
Понимание было б губительным ядом
Для такой и без яда губительной роли.
Аль почуял кто себя вольной птицей,
Аль кто планы свои поведал Богу,
Тут не зарекайся даже за ягодицы,
И подавно  за дом казённый и за дорогу.
Как понять, где тот пряник и где же тот кнут,
На которых держат, как на поводке,
Как итог: или трахнут, а скорее  грохнут,
И накроют тряпкой, что на древке.