Да, я все понимаю.
Именно в этот момент Сара почувствовала как закончилось ее детство и она вступила в новую, взрослую жизнь.
Ей предстояло, не только сменить город проживания!
Ей предстояло познать все, самые полярные стороны жизни.
И никто из них не мог знать, что их ждет впереди.
Лето 1940 года
Дорога предстояла длинная.
Судно направлялось по Днепру в Киев.
Пассажиры расположились прямо на полу трюма, было довольно тесно, но Борис нашел укромный уголок, где Сара и мама могли устроиться немного поудобнее.
Рядом полулежала беременная молодая женщина.
У нее было перепуганное лицо, она, то и дело, руками защищала большой живот от толкотни, казалось, она родит прямо сейчас.
Эмма улыбнулась ей подбадривающей улыбкой и поздоровалась, Сара скопировала мамино поведение, хотя ей было не по себе.
Клумки, котомки, сумки, мешки, люди, все перемешалось, крик, визг детей, слезы прощающихся, громкие возгласы приветствия, случайно встретившихся знакомых, стон старушки, с трудом поднимающейся по трапу, матросы, заканчивающие последние приготовления к отплытию, мощный гудок, и вот судно медленно сдвигается с места.
На пирсе провожающие машут неистово своим близким, на судне машут ответно, слышны последние наставления, картинка пирса постепенно становится все меньше, вот уже и вовсе удаляется, и пропадает, пропадает
Товарное судно, иногда перевозившее и людей, медленно набирало ход, оно увлекало Сару с мамой и братом Борисом, в полное неведомое.
И это пугало молодую девушку.
Она боялась, не только за себя, но и за брата, и за маму, так рано ставшую вдовой.
Сара часто просила маму рассказать об отце, ведь он умер, когда Саре не было и пяти лет.
Конечно, она помнила некоторые моменты, когда папа играл с ней в самодельные игрушки, когда он читал ей книжки, которые приносил из типографии, где проработал всю жизнь, и которая принесла ему смерть вредные, для его легких химикаты, образовали огромную раковую опухоль, убившую его.
Сара помнила даже свои вопросы, которые задавала папе:
Папа, а правда, что Иисус был евреем?
Правда, доченька. Тогда все были евреями время было такое, хотя и не был религиозным ее отец никогда, более того, он был ярым коммунистам.
Папа, а Сёма, сказал, что Бог живет наверху.
Да, доча, твой друг прав, Бог живет наверху, и мыслено самому себе добавил, а мучает внизу.
Вообще отец Сары, был кладезью пословиц и поговорок, впрочем, как и весь еврейский народ.
Они мудры уже в утробе матери.
Недаром существует еврейское изречение: «Еврей рождается старым».
После смерти отца, Исаака, Борис стал полностью опорой семьи.
Еще с детства он отличался большой ответственностью, аккуратностью, и очень любил заботиться обо всех.
Его никогда не надо было просить о помощи, или заставлять, умолять что-либо сделать, у него в крови было благородство.
Имя Борис, он взял себе сам, когда ему исполнилось восемнадцать лет, а до того он был Зяма.
Эта история тоже очень показательна и говорит о качествах его натуры.
У Зямы был любимый двоюродный брат Боря.
Они были очень дружны.
Борис погиб в раннем возрасте.
Очень странная и загадочная смерть.
Друзья и знакомые много говорили о предстоящем солнечном затмении.
Настал этот день.
Борис, как и очень многие, вышел на улицу, более часа провел во дворе, разглядывая небо.
Он наблюдал, как диск Луны медленно закрывает диск Солнца это красивое новообразование приводило его в восторг.
Небо потемнело и на нем появились яркие звезды.
И вдруг, он увидел вокруг, уже скрытого Луной солнечного диска, яркую солнечную корону.
Ощущения были непередаваемые.
Это продолжалось всего несколько минут, но Борису этого хватило.
Он, как-будто что-то очень важное открыл для себя.
Как-будто узнал Великую Тайну.
Его лицо было спокойным и невозмутимым.
Он посмотрел еще раз в небо, улыбнулся, вернулся домой, лег в постель и умер.
Такая загадочная смерть молодого и здорового парня, потрясла всю семью, а Зяма, замкнулся на несколько дней, он не мог ни с кем общаться, и по прошествии стресса объявил всем, что в память о любимом брате берет его имя.
Отныне, он Борис.
Трюм был заполнен донельзя.
Люди сидели, лежали и стояли, скучающе позевывая.
Беременную соседку Сары по трюму звали Марией.
Она ехала к родителям в Киев рожать, потому что, ее мужа забрали в армию.
Ей было страшновато, ведь срок уже почти пришел, но еще страшнее остаться одной в Запорожье, где нет родных совсем, где не откуда ждать помощи, а ведь это первый ребенок: как, что, каким образом, опыта нет, даже угла своего нет, вот и решилась Мария на такой отчаянный шаг.
Первые сутки пути были спокойными.
Стояла хорошая погода.
Пассажиров кормили и поили, еда ни бог весть какая, но все же сносная.
Сара много времени проводила на палубе, разглядывая сменяющиеся картинки природы.
Там, на берегу, густые деревья, ярко подсвеченные солнечными лучами, нежно покачивались на ветру, как бы взмахивая своими ветвями на прощание.
По другую сторону Днепра, слышны были голоса детей, они приветственно встречали очередное судно, и тут же с ним прощались.
Близилась ночь: фантастический закат солнца, птичий щебет, доносившийся с берегов Днепра, тихая колыбельная песня для маленькой девчушки, ровная гладь воды и тени деревьев, отражающиеся в ней, все это так успокаивало Сару, так умиротворило