Кто, с кем, когда и как сыграл,
Об игроках, забитом голе.
Забыв про тяжкий свой обет,
Все в этот разговор включались,
Помолодев на много лет,
Они шутили и смеялись.
Всё это было бы нормально
(Работа есть гляди орлом!),
Когда бы не вздыхал печально
Савчук за письменным столом
И из груди Жидкова крепкой
Не вырывался тихий стон.
Любой из них был незаметной
Стеной молчанья окружён.
3
Роман уверен был: пройдёт
Два месяца или чуть больше
Стена молчанья станет тоньше,
И напряжение спадёт.
«Застолье вот что нам поможет,
С надеждой размышлял Борей,
И стену эту уничтожит.
Эх, был бы праздник поскорей!
Ещё ни разу в жизни этой
Рецепт сближенья не подвёл,
Каких людей простых, известных
Со мной он не однажды свёл!
И знал людей любой из нас,
За стол садящихся врагами,
Но расстающихся друзьями,
Пусть даже на короткий час.
Известно: пьянство это грех!
Но водка свойством обладает
Она уравнивает всех,
И каждый пьющий это знает.
И напряженье в коллективе
Его я чувствую нутром!
Должно исчезнуть в перспективе.
Пройдёт наш комнатный синдром.
Есть уважительный предлог
Грядёт День Армии и Флота.
Эх, если бы я только мог
Всех из застойного болота
Увлечь, чтоб вместе ощутить
Все преимущества общенья!
И я готов Но есть сомненья:
Кто первый должен предложить
Организацию попойки
(Ведь смысл именно такой!)?
А может, в годы Перестройки
Мутировал наш ген мужской?
Нет, мне нельзя! Я здесь недавно
Себя пока не проявил
Савчук? Работает исправно,
И на заводе старожил.
Да и Жидков в авторитете:
Завален кучей важных дел
Замолвить слово о банкете
И он бы мог Когда б хотел
Нет, эти явно не хотят,
Смирились с вялым самотёком,
И от меня отводят взгляд,
Когда смотрю на них с намёком.
Их, может, парализовал
Амелькина пример порочный?
Все помнят, как ему давал
Онучин свой эпитет точный!»
4
Но наступило, снег стеля,
Двадцать второе февраля,
Канун Дня Армии и Флота,
Романа главная забота
И понял он, лишь день начался:
«У нас не будет ничего!»
Обед неспешно приближался,
И за минуту до него
Пришёл Арапов. С ним Онучин,
Он почему-то целый день
С Араповым был неразлучен
И следовал за ним, как тень.
Уселись, пристально глядят
То ли просяще, то ли строго,
О чём-то тихо говорят
Между собою у порога
Как будто бы чего-то ждут
А может, сторожат кого-то
Минуты между тем идут,
И всё сильнее есть охота
Роман к Жидкову повернулся,
Взгляд бросил в сторону дверей
Жидков немедля встрепенулся:
«Пойдём в столовую скорей!»
И только вышли в коридор,
Как в нос ударил запах водки,
Картошки, лука и селёдки
Нетленный праздничный набор!
Пустынно было в коридоре,
А из-за запертых дверей
Шум голосов в нестройном хоре
Желавших выпить поскорей.
В столовой тоже пусто было.
Борей с Жидковым, не спеша,
Поев досыта гуляша,
Вернулись в офис свой уныло.
5
Всё так же за столом сидели
Онучин и его патрон.
Арапов встал, свой скромный трон
Покинул и пошёл отселе,
Онучин вслед заковылял.
А праздник силу набирал.
Вот дамы, скромные вначале,
Теперь уже, как на вокзале,
Свободные от строгих бразд,
Галдели, кто во что горазд,
Своих героев поздравляя
И чуточку обожествляя.
Звон рюмок Громкий разговор
И вот запел нетрезвый хор.
Потом столы отодвигали
И, словно в танцевальном зале,
Раздался дружный топот ног
Как раз над головой Романа.
«Да, славный выдался денёк!
Подумал он под звук канкана.
Какое разочарованье!
Не коллектив одно названье!
И каждый будто позабыл,
Что он в стране советской жил».
Конец «работы» был всё ближе,
Арапов вновь их посетил.
«Нет мужиков у нас, я вижу!
Сейчас я это ощутил»,
Сказал он, не скрывая злости,
И, подчинённых оценив,
Кому-то тут же позвонив,
Нахально напросился в гости.
Глава 9. Новые цели
Научись чему-нибудь, сказал он, меняя
тему. Тогда время станет твоим союзником,
а не врагом.
П. Коэльо. Пятая гора
1
1
Онучин, если он бывал
Насмешливым и многословным,
Частенько экзаменовал
Сотрудников на знанье «мовы»4343.
Все знали: произведена
Компьютера переналадка
В клавиатуру введена
И украинская раскладка.
Евстрат коллегам объяснял
Причину странного занятья:
Мол, много писем отправлял
Он украинским предприятьям.
Борей решил, что он чудит,
Относится, как к безделушке
Евстрат не только говорит,
А даже думает по-русски:
«Ты любишь Крым, понятно дело,
И хочешь поддержать плечом,
Чтоб жизнь в Керчи не оскудела
Но «мова», «мова» здесь причём?
В Крыму на русском говорят
Как, в основном, и в Украине.
Опасно здесь входить в азарт,
Всех принуждая к новой жизни
В особенности к языкам.
Кто чей язык предпочитает
И чью культуру выбирает
Не нам судить издалека».
«Задач немало у отчизны,
Что призвана она решить,
Ей образ мыслей, образ жизни,
Культуру важно защитить.
Культура есть душа народа,
У каждого она своя,
Субстанция такого ж рода,
Как человеческое «я»».
«Но в русскую культуру вклад
Внесли украинцы огромный,
Быть ей чужими шаг назад,
Поступок для страны разгромный».
«Культурного наследства доля
На русском создана была
И это сущая неволя,
Свободной нации хула!
Мы иностранные слова
Твердим до умопомраченья,
Бездумно, ради баловства,
Не понимая их значенья.
Кавур Камилло4444, граф, сказал,
Что он Италию создал,
Сломив засилье иностранцев,
Теперь создаст он итальянцев
И перед нами та же цель
Стоит украинцев созданье»
«Ну, а в «техническом заданьи»
Указана уже модель?»