В это время на поле происходило что-то из ряда вон выходящее. Арбитр зафиксировал гол, поскольку никаких юридических прав не засчитывать взятие ворот у него не было. Половина команды противника попыталась догнать уезжающий троллейбус, вторая половина, убегающего судью. Однако, в конце концов результат матча был запротоколирован. Через пару дней нам торжественно вручили книжки, в которых гордо красовалась надпись перворазрядник! А еще через неделю Азат попал в больницу с многочисленными переломами рук и ног. Его все таки нашли и отомстили. Навещали мы его всей командой почти каждый день и неизменно он встречал нас с хитрой улыбкой на устах и с книжечкой Достоевского «Преступление и наказание», в загипсованной руке, которую ему подарил наш тренер, Арам Арамыч!
Долма!!!
Думаю любому армянину известна одна незыблемая истинна самую вкусную на свете долму, как это ни парадоксально, готовят армяне, и тут двух мнений быть не может. А вот уже среди армян определить, кто самый из самых невозможно, поскольку каждый убежден, что самую вкусную на свете долму готовит его собственная мать. Не сестра, не жена, ни даже усатый Эдисон, шеф-повар ресторана Двин, лауреат многочисленных кулинарных премий. Поэтому нашему удивлению не было предела когда Ашот пригласил нас в воскресенье вечером в гости.
Жена долму решила приготовить, вас приглашает сказал он гордо.
Я в недоумении посмотрел на своего товарища Тиграна. Тот удивленно пожал плечами. Тем более это звучало странно, что жену Ашота звали Наташа и ничего армянского в ней отродясь не было, а даже совсем наоборот. Правда в оправдание надо сказать, что будущая свекровь, мама Ашота, приехавшая из Еревана в Москву на смотрины, в свое время очень высоко отозвалась о человеческих качествах своей невестки.
Вай, такая хорошая девочка, такая хорошая девочка, рассказывала она потом своим многочисленным родственникам, почти такая же хорошая как Рузанна, дочка нашей соседки Армик.
В воскресенье вечером мы с Тиграном взяли бутылку отборного армянского коньяка, запрятали куда подальше свой скептицизм и направились в гости к Ашоту. Головокружительный аромат виноградных листьев и мясного фарша с рисом чувствовался еще на первом этаже дома. Мы добавили хода, почти бегом взобрались на третий этаж и позвонили в дверь. Открыл нам с важным выражением на лице Ашот. Он провел нас в гостиную, где уже был накрыт стол. На кухне хлопотала Наташа, высокая длинноногая блондинка с голубыми глазами, эдакая мечта среднестатистического кавказца.
Тоша, помоги мне, нарежь хлеб, обращалась она так называя нашего друга Ашота.
Тоша отнеси тарелки, Тоша открой «Джермук». И Тоша послушно все указания аккуратно и расторопно выполнял, поскольку очень уж ему хотелось чтоб друзья оценили кулинарные способности своей супруги. Стол был накрыт по всем правилам, все чин-чинарём: тут тебе и душистая зелень, и ароматный острый перец цицак, и пахучий козий сыр и, что самое главное, соус, приготовленный по всем канонам из мацуна, обильно сдобренного чесноком. Наконец появилось и главное блюдо вечера долма из виноградных листьев. Её вынесла торжественно, в большом казане, сама хозяйка, поставила на центр стола и пожелала приятного аппетита.
Наташ, а ты с нами не посидишь, не попробуешь долму? спросил её Ашот.
Не, я эту вашу странную еду не ем, ответила хозяйка и удалилась на кухню.
Тигран разлил коньяк по рюмочкам, произнес хвалебный тост в честь хозяйки, мы выпили и стали накладывать долму по тарелкам.
Была не была, подумал я про себя и запустил в рот целиком виноградный голубец. И сразу же меня передёрнуло.
На моих глазах предательски выступили слезы.
Ну, ну как? Вкусная? допытывался Ашот, чего молчишь?
Я с набитым ртом, оказавшись в заложниках собственной интеллигентности, не в силах разжевать содержимое, но и не в состоянии выплюнуть, наконец сдавленным голосом произнес: Офигеть!
Что офигеть? разозлился Ашот Офигеть вкусно?
Ага, офигеть.
В этот момент Тигран тоже решился на дегустацию. Как и следовало ожидать, у него тоже от переизбытка соли и перца на глазах навернулись слезы, но он в отличии от меня решился разжевать мясной фарш.
Раздался громкий хруст. Тигран схватился за зуб, лицо его перекосилось, пунцовая лысина покрылось испариной и побагровела шея.
Ну как? теперь уже неуверенно спросил Ашот. Вкусно?
Офигеть еле выдавил из себя Тигран.
Да что же вы по человечески ответить-то не можете, занервничал Ашот и сам заглотил сдобренную соусом долму. Мы с Тиграном уставились на него, ожидая реакции. То, что начало происходить с Ашотом, удивило даже нас. Он схватился за горло и начал задыхаться.
Соли, соли слишком много, еле произнес он, перца, перца много. Рис, рис недоварен.
Выплюнь, сдохнешь ведь, подсказал ему Тигран, всё равно Наташа не видит.
Когда Ашот пришел в себя за столом царила мертвецкая тишина.
Что будем делать? прошептал Тигран, съесть мы это не сможем, а если скажем что невкусно, Наташа депортирует Ашота обратно на Родину. Напряжение возрастало. За столом молча сидели суровые кавказские мужчины и решали как выпутаться из данной неловкой ситуации. Помощь пришла оттуда откуда никто не ожидал. В комнату вошла Наташа, посмотрела на угрюмые лица мужчин, потом