Особенно трепетное отношение к человеку как личности выразили философы 19 и 20 веков. С. Кьеркегор, в. Дильтей, М. Хайдегер представители экзистенциализма и персонализма. К экзистенциальным проблемам существования человека относятся вопросы и «смысла жизни» и «свободы».
Однако на все потуги философии, вопрос «Кто есть человек?» до сих пор остается самым спорным философским вопросом.
Во-вторых: «О свободе человека».
Религия и мифология древности не оставляли человеку никакой надежды на свободу. Участь человека предопределена и записана Богами в «книгу судеб». Судьбу определяли Боги у греков были богини парки, у римлян мойры, ведающие судьбами людей.
Античные «ученые» считали, что человек может стать богом и стать свободным, как считали последователи Эпикура или бесстрастные «стоики».
Западная средневековая схоластика рассматривала свободу только в совершении каких-либо действий. Вполне серьезно обсуждали схоласты вопрос о всемогуществе Бога, о Его свободе, в том числе, и приходили к логическому парадоксу, например: «может ли Бог создать камень, который не сможет поднять?».
Философия эпохи Возрождения превратила вопрос о свободе человека тесно связав его с творчеством, с созиданием.
В новое время вопрос о свободе человека превратился в вопрос «о правах человека». Оказывается, человек никогда не был свободен, ни от инстинктов, ни от общественной ответственности.
В-третьих. «О смысле жизни».
Француз Альбер Камю назвал вопрос о смысле основным вопросом философии. Хотя сам видел абсурдность существования человека в условиях природной закономерности. Он считал в то же время, что человек сам должен наполнять свою жизнь смыслом, сопротивляясь окружающему его абсурду.
Вопрос о смысле, может быть понят точнее, если использовать понятие цели жизни. Тогда Смысл это цель, то есть «то ради чего» совершаются действия.
И сегодня широко распространено такое мнение, что каждый человек самостоятельно решает, в чем смысл его жизни, и живет в соответствии с этими представлениями.
Так закончил читать свое сочинение «Эссе» Романыч. Лексеич был человек хороший, он вырос в деревне и ко всему относился по-доброму, а к незнакомым тем более умным людям с особой добротой.
Много умного ты рассказал, дорогой мой «умный человек», начал говорить Лексеич, выражая свое мнение, Но мы люди простые и верим еще в сказки, как бы ты назвал. Однако.
И тут начал рассказывать Лексеич, он осмелел после долгого знакомства с Романычем, и завязывающейся будто бы дружбой, а с другом почему бы не поделиться.
Вот у нас на селе бывают поминки, много осталось стариков, молодежь вся, почти уехала в города, кто близко, а кто и далеко. Старушек хоронят по обрядам старинным и по обычаям церковным, когда нет священников они, конечно, денег спросят, за панихиды, тогда мы сами читаем церковные молитвы, а что поделать, рассказывал Лексеич.
Вот у нас на селе бывают поминки, много осталось стариков, молодежь вся, почти уехала в города, кто близко, а кто и далеко. Старушек хоронят по обрядам старинным и по обычаям церковным, когда нет священников они, конечно, денег спросят, за панихиды, тогда мы сами читаем церковные молитвы, а что поделать, рассказывал Лексеич.
Рассказ Петра Алексеича:
«У Бога нет мертвых, но все живы».
Старики говорят нам об этом и многие свидетельства рассказывают, говорят Сам Христос спаситель сказал: «Бог не есть Бог мертвых, но живых», в евангелии написано, помню, от Матфея в двадцать второй главе.
Многие из нас, «мудрствуя» о религии и о предметах веры и о загробной участи умерших, забывают или уклоняются от дел действительной помощи нашим усопшим родственникам. И могилы родных стоят неубранные и покинутые.
А некоторые совершенно не знают или отказываются от православного обряда погребения; в то же время охотно прибегают к различным языческим обрядам и ритуалам: устраивают на кладбище обильные застолья-тризны, с водкой, ставят на могилу мраморные надгробья, венки из проволоки плетут с искусственными цветами, и тому подобное.
А вот мне известно много случаев, по рассказам наших деревенских, когда усопшие являлись своим живым сродникам (во сне) и прямо высказывали свои нужды, говорили о своих прижизненных заблуждениях или давали наставления живущим, о чем-то предупреждали.
Как-то одна женщина рассказывала, что недавно, когда только похоронили они своего сродника, поставили на могилу гранитный памятник. И вот является ей во сне усопший и жалуется, что этот тяжелый могильный камень очень давит и мучает его. Тогда пришлось убрать памятник и поставить крест. А потом священник, приходивший освятить и панихиду служить, объяснил нам, что могилу лучше украшает Крест, желательно деревянный, так как Крест это орудие нашего спасения, нашего искупления. Что крест мы и при жизни носим на груди, прикладываемся ко кресту в Храме после службы, осеняем себя крестным знамением рукою. Поэтому и после смерти место нашего упокоения должно освящено быть крестом, но никак не куском гранита.
А другой женщине, тоже после похорон, явился во сне сродник и сказал: «Всё хорошо, да вот только хомуты мне сильно мешают». Хомуты, оказалось, это венки, которыми завалена была могила умершего. А ведь это наследие языческих обрядов, православный обряд такого не требует.