Согласно принципу многоначалия, капитан тут же посоветовался с командой. Послышались предложения:
Оторвать гойца штурману!
Нет, нужно уменьшить вес!
Съедим груз!
Выпьем все хармиво!
А может, сыграем в крумкель напоследок?
Точно, а потом выпьем все хармиво!
и съедим груз!
и штурману гойца оторвем!
Не высказался лишь один член экипажа боцман. Не высказался он потому, что в кают-компании его в тот момент не было. Капитан отправился на поиски и обнаружил боцмана в трюме. Боцман качал бицепсы, расположившись так, чтобы гравитация звезды увеличивала вес штанги.
Где ты взял штангу, фаскундель этакий! взревел капитан, и гнев его был оправдан: превышение веса личного багажа даже на десять килотонн было тяжким нарушением устава.
Сбрасывай блины! приказал капитан.
Боцман отчаянно сопротивлялся. Ныл о том, в какое катастрофическое состояние придет его тело за следующие два года полета без штанги; кричал, что только в здоровом теле может обитать здоровый дух; даже высказался на тему Декларации о правах Экстернала.
Тем временем пятый ускоритель астматически кашлянул и заглох. Баржа угрожающе накренилась, из иллюминаторов пахнуло жаром звезды. Выбора не было боцман снял со штанги сперва четыре десятикилотонных блинчика и вышвырнул в воздушный шлюз. За ними последовали шесть тридцатикилотонных дисков, а затем два тяжелых стокилотонных блина. Когда не помогло и это, капитан вырвал из рук боцмана двухсоткилотонный гриф и швырнул в шлюзовой люк. Следом за блинами, гриф унесся к поверхности В Каппы Лебедя.
В следующую минуту баржа выровнялась и, медленно набирая скорость, легла на прежний курс.
Боцман заперся в каюте на трое суток и не выходил до тех пор, пока не придумал, как помочь своему горю. Он тайком отвинтил от стены аварийный реактор и принялся качаться им. Благо, реактор имел удобную цилиндрическую форму, а провода, ведущие к нему, были достаточно длинными и гибкими. Штурман стал жестоко ограничивать себя в потреблении хармива и впредь никогда не пил больше пятисот кубометров за вечер. Капитан доставил груз по назначению и получил в благодарность талон на поедание двух процентов груза. А штанга боцмана пронизала атмосферу звезды, по инерции проткнула фотосферу и кору и попала прямиком в ядро. Там она, разумеется, расплавилась. Получив прибавку в массе, звезда подтянула к себе шлейф водорода, струящегося с крупной компоненты А. Впитывая вещество соседки, звезда становилась тяжелее и тянула к себе все больше и больше водорода. Спрессованный до триллионов атмосфер газ разогрелся и спустя 85 лет вспыхнул термоядерной реакцией. Звезда взорвалась вспышкой адского пламени и превратилась в новую.
Один британский астроном в 19 веке заметил эту вспышку, но принял ее за фосфоресцирующую мошку на зеркале телескопа.
Полезное качество
Наше время
каким оно виделось годах в шестидесятых
Лондонская рейсовая ракета опустилась в посадочную воронку, изрыгая голубые струи пламени. Система ионных газоотводов быстро очистила воронку от раскаленного газа, и швартовочная кишка протянулась от здания терминала к шлюзовому люку ракеты. Через кишку в зал прибытия, слегка толпясь и неуклюже подскакивая от малого тяготения, начали пробираться пассажиры. Это была веселая, галдящая толпа туристов в пестрых трико или туниках. Они держали наготове огромные фотоаппараты и удивленные глаза так, чтобы иметь возможность немедленно удивиться любой встреченной диковинке и тут же заснять ее. Наибольший восторг сейчас вызывала у туристов, конечно же, слабая гравитация и неоновая надпись, сияющая с потолка зала: «Добро пожаловать на Луну дом Великого Матриката!» Несколько приезжих попытались допрыгнуть до надписи, а другие фотографировали их, яростно сверкая вспышками.
Один из пассажиров ракеты очень выделялся на фоне этого шумного общества. Он шел мягкой, расслабленной походкой, без дурацких подскоков, а на лице имел выражение скучающего равнодушия человека, повидавшего не только Луну, но и жизнь вообще. Одет он был в черные кроссовки, джинсы и не менее черную майку, поверх которой был накинут темно-серый плащ. Под майкой на груди мужчины проступала неплохо развитая мускулатура, подбородок оброс щетиной, на плече висела спортивная сумка. В целом, человек этот выглядел сомнительным субъектом, так что таможня пропустила его почти без расспросов: ведь известно, что настоящие сомнительные субъекты обычно маскируются под респектабельных джентльменов.
Миновав таможенные стойки, мужчина осмотрелся. Вынул из кармана и бросил в рот жвачку, помогающую отвыкнуть от еды. Затем расстегнул сумку, извлек лист бумаги с надписью: «Встречаете Фрэнка Девиса? Вам ко мне», и помахал им над головой.
От блестящей металлом группы роботов-проводников, ожидавших гостей Луны, отделился один и подошел к мужчине. Подошел не вполне верное слово здесь: на самом деле, робот катился на колесиках, вделанных в ступни, и ноги его не отрывались от пола. Однако он поочередно выставлял вперед то правую ногу, то левую, старательно имитируя ходьбу.
Приветствую вас! Добро пожаловать на Луну, родину Великого Матриката! произнес робот.