Норм обследовал кузов повозки. Из поклажи торговцев бандиты забрали все ценные вещи и продукты. Немыми свидетелями разграбления остались пустой сундук с отломанной крышкой и два мешка из-под крупы. Спустившись с повозки, ратник осмотрел почву в поисках следов нападавших. Он постарался представить себе, что здесь случилось прошлой ночью. Следы плохо «читались» на сухой земле. Скорее всего, бандитов было четверо или пятеро. Характер нападения указывал на опытных преступников. Горло охраннику у костра перерезали до самой кости острым клинком и с большой силой. Стрела, торчавшая из тела второго убитого, сделана добротно. Похоже, эльфийская работа. Но такие же сейчас стали делать и люди. Гм, кстати, зачем ее оставили? Может нарочно, чтобы пустить поиск по ложному следу? Самую крупную зацепку Норм нашел у колеса повозки. Грабители, выпрыгивая из кузова, попали на мягкий грунт. Земля сохранила четкие отпечатки сапог. На одном из следов внутренний уголок каблука был выщерблен, а подбойный гвоздь забит под наклоном. Получилось что-то похожее на маленькую букву «т». Отпечаток другого бандита выделялся большой величиной и странной формой. Такой след могло оставить только очень крупное существо, почти великан.
Пройдя к краю рощи, Норм обнаружил в траве неглубокий овраг. Ему стало понятно, как разбойники смогли незаметно подобраться к стоянке торговцев. Найденная ложбина имела отвесные склоны и сухое песчаное дно. Здесь следопыту удалось найти место, где отсиживались бандиты в ожидании подходящего момента для атаки. Оставленные на почве следы подтвердили количество нападавших. Их было четверо. Один из них принес с собой лук. На грунте остались едва заметные вмятины от самого оружия и колчана со стрелами.
Норм устало опустился на траву возле повозки и задумался, как ему теперь быть. По древним обычаям жителей окрестных земель умерших людей необходимо сразу предать земле. Но если взглянуть с другой стороны, то здесь место преступления. Похоронив несчастных, ратник поможет бандитам скрыть следы злодеяния. Чтобы оповестить о случившемся городскую стражу, нужно было идти в Рустен, а это самое малое день пути. Пока Норм туда доберется, пока сообщит о происшествии, пока выедут стражники, может пройти целая неделя. За это время от следов нападения и от тел убитых мало что останется. Их уничтожат степной ветер, дикие звери, птицы, а может, кто и похуже забредет.
Старая легенда гласит, что давным-давно в здешних местах жило племя могучих воинов «скаиффов». Следуя обрядам темного культа, они хоронили своих самых сильных сородичей в насыпных курганах. Главный шаман накладывал на мертвецов заклятие бессмертия и приказывал вечно охранять земли племени. После проведенной церемонии каждый год в день своей смерти в полночь воин-скаифф оживает. Он покидает могильный курган и ночным дозором обходит округу. Если встретит чужеземца, умертвит на месте, но тех, кто рожден на этой земле, не тронет.
Гуляет в народе байка о встрече одного селянина со скаиффом. Как-то поздно ночью возвращался мужик к себе в деревню под хмельком, погостив у дальней родни. Ехал он на подводе, и уже до родного погоста оставалось рукой подать. Вдруг кобыла, тащившая телегу, ни с того ни с сего замерла как вкопанная. Стоит, дрожит, гривою трясет и как будто даже языком цокает. Это она, наверное, уздечкой играла. Оглядывается селянин по сторонам. В одну сторону смотрит никого, в другую тоже никого. И тут чувствует, как в спину ему кто-то тычет. Волосы на голове у мужика с испугу дыбом встали, да так, что даже шапка приподнялась. Медленно поворачивает он голову, а сзади на повозке стоит скелет. Хмель с мужичка как ветром сдуло. Присмотрелся он и видит, что одет мертвец в ветхие лохмотья. В правой руке у ожившего покойника зажата сияющая в лунном свете сабля. На черепе надет металлический обод с непонятными значками, а на костлявой груди покачивается кованая бляха с изображением какого-то существа похожего на лошадь. Как скелет оказался на повозке непонятно. Вроде бы мужик нигде в дороге не останавливался, может только один раз по малой нужде. С противным хрустом нежить наклонилась к селянину, как будто принюхиваясь. Потом кивнула своей черепушкой, спрыгнула с повозки и пропала в ночи. Пожалел наш селянин, что не захватил запасных порток. А кобыла тотчас сама тронулась с места. Да так, потихоньку, и пошла дальше, словно не было никакой остановки. Как до дому доехал, мужик не помнил. Когда шагнул он через порог хаты, жена с детьми в голос ахнули. Уезжал черноволосым красавцем, а вернулся седым как лунь. Даже брови и те поседели. Вот такая байка. Правда это или нет, сказать трудно, но одно известно точно. Несколько раз в окрест лежащих местах находили на дороге мертвых чужестранцев. Все тела были разрублены от плеча до бедра, а на лбу у убиенных изображение лошади отпечатано. Норму, как уроженцу Междуречья, мертвецов-скаиффов бояться вроде бы ни к чему. А вот что с убитыми торговцами будет неизвестно. Хорошенько все взвесив, решил отставной воин мертвых предать земле, а о преступлении сообщить в магистрат Рустена. Путь к родному дому Норма так или иначе пролегал через этот город.