Ты должен быть лучшим! Мы должны гордиться тобой!
Надежда ходила с ним в бассейн, учила плавать, лихо объясняла теоремы по геометрии и даже подружилась с бабушкой Тосей, которая после смерти матери и деда продала дом и переехала к ним поближе. Дом в Никольинке выбирали все вместе. Поселок, утопающий в зелени, а рядом рукотворное озеро с собственным пляжем. Настоящая дача. Он любил бывать здесь. В тишине думалось и дышалось легче, свежий воздух прочищал мозги и наполнял грудь чистыми незамутненными эмоциями.
Машина неслась по трассе, впереди показалась знакомая развилка. Юра затормозил и повернул к поселку, и словно очнулся от воспоминаний. На пригорке показались темные деревянные кресты и оградки, выкрашенные голубой краской.
Надо бы на кладбище к старикам съездить, подумал Брун. Да и к матери тоже.
Юрий Сергеевич посмотрел в зеркало заднего вида на своих пассажиров. Девочка возилась в планшете, а женщина напряженно смотрела в окно.
Межевая улица, это третья от поворота? Спросил Юра.
Женщина кивнула. И все-таки, она была очень похожа на Олесю. Он это заметил скорей всего с самого начала поездки, потому и ударился в воспоминания.
Простите, а вы случайно не Олеся Старицкая? Спросил он на всякий случай.
Нет, вы ошиблись! Женщина поджала губы.
Внучка внимательно посмотрела на нее, собираясь что-то сказать, но промолчала.
Около больших кованых ворот стоял мужчина. Настя выскочила из машины и бросилась к нему. Женщина расплатилась и вышла следом.
Около больших кованых ворот стоял мужчина. Настя выскочила из машины и бросилась к нему. Женщина расплатилась и вышла следом.
Машина отъехала.
Дедушка! Дедушка! закричала девочка. Я тебе что-то по секрету сказать хочу!
И от бабушки тоже секрет, Настя?
Нет, она и так знает! отмахнулась девочка и громко прошептала:
Бабушка все время говорит, что обманывать нехорошо, а сама сейчас обманула водителя такси! Он спросил, вы Олеся Старицкая, а бабушка ответила, что нет! Представляешь?
Наверное, бабушка, так сказала в целях безопасности. Человек-то был незнакомый, ответила в свою защиту Олеся.
Кто это был? напрягся Гена.
Помнишь, с нами до второго класса учился Юрка Брун?
«Тоськин внук»? Помню, конечно!
Он нас сейчас подвозил. Я его сразу узнала, все так же морщит нос. Как вспомню, так мороз по коже.
Да помню я твои тараканьи бега, усмехнулся Гена. Слушай, Олесь, может, он тут и не причем? Может, зря я ему тогда по печени дал, а? Как он мог тебе этих тараканов подсунуть, если даже домой к тебе в тот день не заходил?
Не знаю, Олеся прижалась губами к щеке мужа. Столько времени прошло, что сейчас выяснять? Хотя, мать тогда перетрусила все мои учебники, и из переплетов сыпались какие-то желтые крошки.
Отъезжая, Юрий Сергеевич отлично разглядел мужика у ворот. В шортах и синей майке, облокотившись на открытую калитку, стоял Гена Жукоцкий собственной персоной. Он, чуть прихрамывая, завел жену и внучку во двор и закрыл массивную железную дверь.
Поздравляю вас, гражданочка, соврамши! не без ехидства подумал Юрий Сергеевич.
Весь вечер мысль о новых соседях не давала покоя. Столько лет прошло, а Олеся даже поздороваться не захотела. Противно. Что ж они в другом месте дом купить не могли?! Теперь нарушится спокойная жизнь.
Ранним утром его разбудил звонок мобильного. И сосед, хирург местной больницы, попросил:
Юрий Сергеевич! Выручай, сам не справлюсь! Тут у мужика одного открытый перелом голени и кость сильно раздроблена! Если кто другой репозицию сделает, инвалидом останется! Помоги, люди хорошие!
Чего стряслось-то? Спросил Юра сонным голосом, прекрасно понимая, что и в выходной придется работать.
В подвал свалился.
Районная больница встретила его пустыми гулкими коридорами и знакомым запахом антисептика, давно въевшимся под кожу. Юрий Сергеевич проскочил мимо медсестры на посту и какой-то женщины, пригорюнившейся на диване. Он не заметил, что женщина удивленно посмотрела вслед и подошла к посту.
А кто это приехал? Спросила она шепотом.
Так это и есть профессор, которого ждали. Удивилась медсестра, а потом добавила, желая успокоить. При такой травме лучше него никто кость вашему мужу не соберет! У Юрия Сергеевича руки золотые, голова светлая. К нему в госпиталь со всего Юга едут!
Женщина устало опустилась обратно на диван. Оставалось лишь надеяться, что медсестра говорит правду, но что-то не верилось. Именитый профессор не станет заниматься извозом.
Юрий Сергеевич толкнул дверь операционной и сразу увидел не естественно вывернутую ногу, разорванные ткани и торчащие кости, потом перевел взгляд на лицо пациента. Корчась от боли, на операционном столе лежал Гена Жукоцкий.
Доброе утро. Юра подошел к больному и стянул маску. Гена узнал его.
Ты? Голос сорвался от ненависти.
Нет, Папа Римский! Франциск! Ответил Юра.
Ты будешь меня оперировать?
Не хочешь, не буду. В любом случае, нужно твое согласие на операцию.
А если я не соглашусь? Морщась от боли, спросил Гена. Что тогда?
Тогда, Гена, тебя ждет гангрена! Ответил Брун. Видишь, даже стихи получились. Чем больше мы тут с тобой поговорим, тем вероятней тебе ее заполучить, а потом и ампутацию ноги. Счет уже идет на минуты. Хочешь еще поговорить?