Комнатешка 7,5 квадратных метра. Володя плечистый парень под 190 см. ростом выглядел в ней странно: «как улитка в своем домике» так Настя говорила. Стоило это жилье 3 тыс. рублей в месяц.
Володя содержал себя сам. Работал вышибалой в ночном заведении, но приходилось не спать и обязанности неприятные к тому же он не угодил хозяину: того томила мечта об охраннике с внешностью гориллы и волчьим нравом Володя же внешне годился, но был деликатен, мягковат.
Володя содержал себя сам. Работал вышибалой в ночном заведении, но приходилось не спать и обязанности неприятные к тому же он не угодил хозяину: того томила мечта об охраннике с внешностью гориллы и волчьим нравом Володя же внешне годился, но был деликатен, мягковат.
Потом он освоил клавиатуру с латинским шрифтом и стал подрабатывать в бюро технического перевода.
Капиталов набралось достаточно, почти 4 тысячи. Он задумался, что купит, кого пригласит. Хотелось немногих, самых-самых отборных!
Втайне он мечтал об этом дне с детства. Никогда никто ему ничего не дарил: мать покупала только нужные вещи. Никогда никто не приходил именно к нему. Он был «филей» филином: любил лес, рыбалку, одиночество, книги. Но хотелось еще и другого: чтобы вокруг были красивые веселые умные лица, девушки, почувствовать себя равным среди них, надышаться радостью, смелостью, взять у них уверенности, силы.
Пожалуй, это было с детства его самое сильное желание. Потому что уверенности-то, жизнерадостности ему как раз не хватало.
Его девушка, Настя, как-то сказала:
Видишь, есть такие люди: они плывут по жизни так легко, широкими взмахами и ничего не боятся а ты чуть что буль-буль и ушел на дно, сидишь там с раками потом соберешься с духом, выскочишь ух, как страшно! и опять на глубину!
Володя тогда очень обиделся на эти слова, но знал: что правда то правда. И ему очень хотелось в себе это сломать, стать другим.
Он пошел к хозяйке, звонить. Поздоровался, похвастался:
Тетя Рая, а у меня завтра день рожденья. Можно гостей пригласить?
Хозяйка только что встала, была непричесанная, в мятом халатике. Маленькая, Володе по пояс, полная, с хитреньким лицом. Она работала в университете гардеробщицей и уборщицей, получала хорошую пенсию и еще комнату сдавала двум студенткам, но Володя один вызвался платить столько же. Была жадновата, но к жильцу относилась хорошо, ценила его: тихий, все больше дома сидит, не пьет, не курит, девушек не водит, безотказен, все умеет, шкафы двигает, как перышки, и собаку заводить не надо с таким никто не залезет, не ограбит.
Поэтому она улыбнулась умильно, поздравила:
Ну, с рожденьицем Так чего: хочешь в моей комнате сделать?
В общем-то, да у меня тесновато
Ну, давай, давай: я к подруге пойду, попроведаю Сколько ж тебе стукнуло?
Двадцать лет, тетя Рая.
О-о, прям-таки юбилей! Может, адрес поднесут? она была насмешница.
Боюсь, что нет Я позвоню от вас?
Звони, звони, я на кухню
Володя присел на корточки у высокого трюмо, где среди сломанных фенов, пустых флаконов, грязных щеток, драных косметичек и прочего добра стоял старый белый телефонный аппарат. Хозяйкина комната была странная: с роскошным ковром, хрусталем, дорогущим телевизором, но без единого стула. Она все жаловалась: сесть негде но стульев не покупала.
Володя набрал телефон Лены Горюхиной девушки с неподходящей фамилией: более бойкой, жизнерадостной девчонки и представить себе нельзя. Высокая, красивая, соблазнительная, умненькая и то, что называется без комплексов. Ее особый дар влиять на людей, если ей это почему-либо выгодно. Володя любил ездить с ней в троллейбусе: платить не надо. Подойдет контролер она бросит, не глядя: «У нас проездные!» и такой у нее вид и так она это умела сказать, что осечки не случилось ни разу контролер безропотно проходил мимо.
Володя услышал в трубке знакомый кокетливый заспанный голосок и улыбнулся на часах-то уже десять с лишним:
Ленка, привет. Спишь?
Ой, Гномик, это ты (Гномик Володино прозвище: он самый высокий студент на курсе)? Я тебя в понедельник поцелую в щечку: за то, что разбудил. Спасибо тебе, любчик! А то я проснуться никак не могу, дрыхну до часу представляешь?
А почему только в понедельник?
Как? Ты не дождешься? Ах ты, мой хороший!
Ленка, ты не помнишь ничего?
А что я должна помнить, солнышко?
У меня день рожденья завтра. Я тебя приглашал.
О-о, извини Володик, а ты не обидишься, если я не приду?
Да нет, не обижусь А что?
Понимаешь, Костя купил билеты на мюзикл называется «Жар тела по-американски». Представляешь? Говорят, там такие красивые танцовщики Я ужасно легкомысленная, да?
Да.
Ну, не сердись на меня, мой маленький Я тебя поцелую десять раз в понедельник. Ладно?
Иди к черту.
Иди к черту.
Володя положил трубку. Он не очень огорчился и совсем не обиделся: на нее вообще невозможно было сердиться все равно, о чем с ней ни говори, ощущение такое, будто нарзанную ванну принял что-то такое легкое, бодрое, свежее.
Он полистал записную книжку, нашел телефон Наташи Ульяновой старушки: ей 28 лет, замужем, есть ребенок для сокурсников она вроде мамки.