Алиса! Что ты наделала мамин голос вдруг зазвучал серо, будто его присыпали пылью.
И дождь тоже сразу стал серым, и уже не обжигал, а неприятно холодил уши. Я же говорила тебе Ну написала, ну ладно. Ну прочитаешь на утреннике
Утренника не будет, сказала девушка. То есть он будет, но без Алисы. Мы уже обо всем договорились с директором. Она прочитает свои стихи у нас, и трансляцию покажут здесь
Нет. Мама села в машину. Она не поедет.
Маааа!.. вырвалось из Алисы.
Садись в машину, быстро!.. Простудиться хочешь? Извините, сказала мама журналистам. Я знаю, что вы не виноваты, но
Я с тобой не поеду! крикнула Алиса. Я с ними!
Поедешь. Пока что я твоя мать, а ты несовершеннолетняя. Везде эти летучие отряды, в Ослобурге черт-те что творится
Ничего, мы найдем выход из этой ситуации! сказал парень. Не переживай, Алиса! Не прощаюсь с тобой!
В машину! сказала мама так, что Алисины мокрые ноги сами втащили туда хозяйку, сжатую в пристыженный ком.
Хлопнула дверца, и Алису вдавило в сиденье, будто она взлетала на орбиту.
***
Конечно, она была виновата, потому что обманывать это не айс. Но
За этим «но» стояло очень много всего Алиса даже не могла разобраться, где там что. Или не хотела.
Вот чего она точно очень хотела так это попасть на телевидение. Почему? Да нипочему! Просто хотела, и всё. Найдите такую, которая не хотела бы. Ну, кроме мамы, да. Хотя сама, небось, не отказалась бы, если б ей предложили Просто завидует, и всё, потому что никаких стихов никогда не писала, и
Алиса знала, что несправедлива к ней. Но и та была несправедлива к Алисе! Раз уже такой успех смирись и съезди с ней в Ослобург! Так нет начинает вот это вот, да ещё и на глазах у Божены и Радика. Между прочим, Алисины стихи выражают самую сущность происходящего! И ещё они исключительно важны для духовного подъема нации. Так сказал директор, и учителя тоже что-то такое говорили. Некоторые даже плакали. И чего мама боится?..
Честно говоря, Алиса совсем не была фанаткой духовного подъема нации. И сущность происходящего у неё выразилась почти случайно. До того она пописывала стишки и публиковала их в сети в основном про любовь и про тающие искры звездной страсти. Их автор прозывался Барбариской, и эта Барбариска сдохла бы со стыда, если бы кто-то сличил её с Алисой.
Шедевр, сделавший её знаменитой, был первым Алисиным опытом в гражданской лирике. Просто тогда училка по национальной идее была в ударе и рассказала им всю правду про бобров, которую они слышали миллион раз, в каком-то новом, шокирующем ключе. Она говорила с ними, как со взрослыми, и завалила их фактами, от которых даже приколисты Бурдак и Каракис притихли, и весь класс вдруг отключился от непрерывного ржача, которым давился на уроках, и училку буравили десятки застывших, потемневших глаз, а она хлестала их словами, красная, как кровь героев
Тогда-то и совпали сразу несколько обстоятельств:
1) Алиса вышла с урока притихшая, как и почти весь класс, и не улыбалась до самого вечера.
2) У неё было не всё в порядке по нацидее, и она попробовала реабилитироваться.
3) Училка зачитала стихотворение Льва Ослянина, написанное им в бобриных застенках, и Алиса подумала, что она может лучше. (Впрочем, эту мысль у неё вызывали почти все стихи, которые они проходили в школе.)
Так или иначе, но на следующий день она декламировала свое творение на нацидее, которая была у них ежедневно. И потом ещё раз для училки по родслову, которую рыдающая нацидейка позвала в класс, и потом ещё для завуча, и ещё для директора, и потом ещё много-много раз
Алиса предвкушала успех, но не думала, что он будет таким оглушительным. Она стала звездой на школьном небосклоне, потом на городском, потом на сетевом, и вот уже пришла очередь и всей страны.
Единственный, кто не разделял всеобщих восторгов её родители. Мама скривилась, когда выслушала Алисин шедевр, и указала ей на неуклюжести, о которых Алиса и сама знала, но кроме мамы их всё равно никто не замечал. После дифирамбов нацидейки мама долго и тревожно говорила с папой, и потом строго-настрого наказала Алисе не выкладывать её шедевр под настоящим именем. Алиса угукнула, но было поздно она, пьяная всеобщим восторгом, записала его на видео, и не пропадать же такой записи? Она для неё красилась полдня а когда Алиса накрасится она тянет лет на семнадцать. А то и на все двадцать.
И теперь мама сидит с ней в одной комнате и молчит. Вот-вот приедут телевизионщики на «Родине-Плюс» решили ради такого дела сгонять к ним домой, и Алиса, нарядная, сияющая сразу двумя красотами живой и нарисованной не знает, что ей думать и чувствовать.
Мам, ну чего ты так за меня боишься, гундосит она. Ведь всё равно я всю правду написала
Почему так боюсь? Ну, например, потому, что ты теперь станешь объектом ненависти миллионов людей.
Я?.. Ты про бобров?
Я про людей. Остальное не имеет значения.
Что не имеет?
Мама махнула рукой. Потом спросила:
Ты читала комменты под видео?
О дааа. Там такой срач развели, я просто в шоке
А теперь представь, что все эти тролли не тролли, а люди. И что они встретили тебя