Ну что, отец, Москву покажешь? не смотря на количество выпитого (Миша бегал ночью в павильон за дополнительной порцией алкоголя), сын выглядел весьма прилично.
А чего её показывать? Как была Москва так и осталась. На Красную площадь тебя что ли отвезти? Михаил Петрович чувствовал в голове лёгкий туман.
Хоть на Красную хоть на Зелёную. Когда ещё в Москве буду? А так и с тобой пообщаемся, и матери будет что рассказать. Она ведь так и не была ни разу в столице, при мысли, что, скорее всего «и не будет», Миша нахмурился.
Михаил Петрович понял, о чём думает сын. Жалко его стало. Поэтому, не обращая внимания на туман в голове, начал быстро собираться.
Весь день они ездили по Москве. И на Красной площади побывали, и в парке имени Горького. Даже в кафе заходили. Михаил Петрович почувствовал себя в этом заведении крайне неуютно. Но милая официантка общалась исключительно доброжелательно, а когда Миша расплачивался по счёту что-то вроде гордости за себя шевельнулось в душе Михаила Петровича. Надо же жил один, покупал косточки на рынке. А сейчас за него сын платит. Наверное, тысячу рублей отдал. Кошмар!
Домой возвращались уставшие, но довольные. По дороге снова купили бутылку водки, но договорились, что больше одной сегодня пить не будут.
Миша, а ты вообще любитель употребить? поинтересовался Михаил Петрович.
Миша сначала отца не понял, но потом рассмеялся.
То, что ты имеешь в виду нет. Сейчас есть повод, а так я работаю с утра до вечера. Некогда мне пить. И неохота.
Отлегло у Михаила Петровича от сердца.
И снова разошлись далеко за полночь. На этот раз Михаил Петрович успел рассказать о своей жизни Миша просил. Но за водкой больше не ходили как и договорились.
В эту ночь Михаил Петрович спал спокойнее. Но шальная мысль о том, что всё гладко не бывает, не давала ему покоя. Узнав о существовании сына Михаил Петрович не сразу бросился названивать его матери. Он думал. А о чём же тогда думает Миша, первый раз увидев отца в 40 лет и спокойно называя его «папа»? Может, не всё так просто?
Новый день Миша решил посвятить рабочим делам. Извинился перед отцом и уехал о чём-то с кем-то договариваться. Михаил Петрович смутно понимал принцип Мишиной работы нечто, связанное с современными технологиями. Вот если бы Мишу интересовала самая дешёвая картошка в городе
Михаил Петрович хотел сходить в магазин, но оказалось, что незачем. Холодильник забит всем необходимым. Такой роскошной еды он не пробовал никогда в жизни. В местный супермаркет не заходил ни разу зачем душу травить? А иметь представление о деликатесах позволяли фильмы, которые Михаил Петрович смотрел в огромных количествах делать то больше нечего.
Завтра Миша уезжает. Никаких разговоров о том кому достанется квартира после смерти отца. Никаких вопросов о накоплениях. Михаил Петрович зачем-то подошёл к тайнику и проверил закрыт ли. Всё было на своих местах. Зазвонил телефон явление редкое для Михаила Петровича.
Алло, пап, это я. Можно я подъеду с другом? Это армейский товарищ хочу вас познакомить.
Сердце Михаила Петровича упало. Ну вот началось.
Приезжайте, дрогнувшим голосом ответил он сыну и положил трубку.
Какой-то друг армейский якобы, теперь ещё будет что-то здесь вынюхивать. Михаил Петрович положил под язык очередную таблетку «нитроглицерина».
Это Иван. Знакомьтесь. А это мой отец Михаил Петрович, Миша был в хорошем настроении, совершенно не обращая внимания на не очень гостеприимное поведение отца.
А Михаил Петрович насупился вяло пожал руку армейскому другу сына, и ушел на кухню. Готовить он ничего не стал принципиально. Но Миша не обиделся нырнул в холодильник, и появился уже с колбасой, сыром и банкой паштета. Постепенно завязался разговор. Михаил Петрович начал высказываться, горячо одобряя или осуждая поступки правительства. Затем речь зашла о войне в Чечне. Михаил Петрович стучал кулаком по столу, все старались друг друга перекричать. Жуткое дело разговоры о политике. Когда часы показывали одиннадцать вечера, Иван засобирался домой.
Я тебя почему ещё пригласил? начал Миша. Это мой отец. Он, как ты видишь, живёт один.
Михаил Петрович насторожился.
Пожалуйста, позванивай ему и спрашивай что нужно. Я далеко. А не дай Бог что-нибудь случиться, и помочь некому.
Да я и так всё понял, Иван, дурачась, отдал честь.
Уходя, записал номер своего телефона на обоях в прихожей над стареньким телефонным аппаратом.
Да я и так всё понял, Иван, дурачась, отдал честь.
Уходя, записал номер своего телефона на обоях в прихожей над стареньким телефонным аппаратом.
Долго размышлял Михаил Петрович над словами сына. Получается, что Миша переживает за отца? Странное дело. Увиделись первый раз пару дней назад. И вот уже парень волнуется. А разве такое может быть? Он, Михаил Петрович, ни о ком никогда не заботился. Может, это не забота, а продуманный план? Только приняв решение сменить замки после отъезда сына, Михаил Петрович смог уснуть.
С самого утра Миша снова куда-то исчез. Сказал «за покупками». Через 4 часа поезд, а он решил по магазинам пробежаться. Михаил Петрович злился. Но не мог понять «почему» из-за нерасторопности сына или терзала обида за утекающее время, которое можно было бы провести вместе? Наконец в дверь позвонили. За Мишиной спиной маячили два парня с огромной коробкой в руках.