Ты отправишься на лечение, потому что я прямо сейчас вызываю Службу безопасности!
Элли Куинн издала жалобное бормотание, которое натренированное ухо Майлза перевело как: "Что происходит?"
Калхун, до того не замечавший ее в полумраке, подскочил на месте, содрогнулся, и, развернувшись на каблуках, выпалил Майлзу: – Не двигаться! Это гражданский арест! – И он направился к общественному комм-пульту.
– Хватай его, Айвен! – завопил Майлз.
Калхун вывернулся из хватки Айвена. Его рефлексы оказались быстрее, чем Майлз ожидал от человека столь дородного. Элли Куинн, склонив голову к плечу, двумя плавными шагами скользнула ему наперерез на полусогнутых ногах. Ее руки нащупали его рубашку. Какое-то ошеломительное мгновение они кружили, словно пара танцоров, и вдруг Калхун исполнил захватывающий кувырок. Он рухнул на спину на выложенный плиткой пол вестибюля. Дыхание со свистом вылетело из его рта. Элли, уже сидящая, развернулась, придавила ему шею коленом и захватом вывернула руку.
Айвен, чья цель больше не двигалась, принял эстафету и довел до конца этот неожиданный захват. – Как вы это сделали? – спросил он Элли, с изумлением и восхищением в голосе.
Она пожала плечами. – Привыкла тренироваться с закрытыми глазами, – пробормотала она. – Обостряет равновесие. И сработало.
– Что нам с ним делать, Майлз? – спросил Айвен. – Может ли он и вправду тебя арестовать, даже если ты предложишь ему плату?
– Словесное оскорбление! – прохрипел Калхун. – Оскорбление действием!
Майлз одернул куртку. – Боюсь, что так. В этом контракте были кое-какие особые условия мелким шрифтом... слушай, здесь на втором уровне есть дворницкий чулан. Спустим-ка лучше его туда, пока здесь никто не появился.
– Похищение, – побулькал Калхун, пока Айвен волок его к лифтовой шахте.
В просторном дворницком чулане они нашли моток провода. – Убийство! – пронзительно завизжал Калхун, когда они с приблизились к нему с проводом в руках. Майлз заткнул ему рот кляпом; Калхун обморочно закатил глаза. К тому времени, как они закончили обматывать его – на всякий случай – множеством витков и узлов, управляющий мусорщиками стал напоминать ярко-оранжевую мумию.
– Саквояж, Айвен, – приказал Майлз.
Кузен открыл саквояж, и они принялись заталкивать под рубашку и пояс саронга Калхуна пачки бетанских долларов.
– ... тридцать восемь, тридцать девять, сорок тысяч, – отсчитывал Майлз.
Айвен почесал в затылке – Знаешь, что-то в этом есть старомодное...
Калхун завращал глазами и упрямо замычал. Майлз на минуту освободил его от кляпа.
– ... и плюс десять процентов! – пропыхтел Калхун.
Майлз водворил кляп на место и отсчитал еще четыре тысячи долларов. Саквояж стал теперь куда легче. Чулан они за собой заперли.
– Майлз!! – Бабушка с восторгом кинулась к нему. – Слава Богу, капитан Димир все-таки нашел тебя! В посольстве все ужасно беспокоились. Корделия говорит, твой отец считал, что не сможет в третий раз перенести дату слушания в Совете графов... – Она осеклась, увидев Элли Куинн. – О, мой Бог...
Майлз представил Айвена и торопливо сказал, что Элли – его друг с далекой планеты, у которой здесь нет ни связей, ни места, чтобы остановиться. Он быстренько в общих чертах объяснил, что надеялся оставить раненую наемницу в бабушкиных руках. Миссис Нейсмит тут же с этим смирилась, лишь заметив: – Еще одно пригретое тобой бездомное существо. – "Благослови тебя Бог!" – мысленно произнес Майлз.
Бабушка отвела всю компанию в гостиную. Майлз сел на кушетку и вздрогнул от боли при воспоминании о Ботари. Интересно, станет или когда-нибудь смерть сержанта, словно шрамы ветеранов, отзываться застарелой болью на каждое изменение погоды?
И словно вторя его мыслям, миссис Нейсмит произнесла: – А где сержант, где Елена? Отчитываются в посольстве? Я удивилась даже тому, что тебе позволили навестить меня.