А вот этот человек, который идёт к нам большими грузными шагами, верно, и есть Садиков. У него густые усы, чёрные и острые на концах. Трёхдневная щетина с ними вполне гармонирует, и его лицо вовсе не выглядит как у неряхи; к тому же, оно изрядно смуглое от загара, такие же его руки, почти по плечи, и шея. А под лёгкой рабочей жилеткой цвета выгоревшего хаки, тело белое, слабо загорелое. Он быстро подходил к нам, с каждым шагом улыбаясь всё шире, и, широко размахнувшись правой рукой, влепил со звоном свою ладонь в ладонь дяди Валика. Мощное рукопожатие сотрясло обоих мужчин, после чего их уста разверзлись, и они радостно прокричали друг другу:
Валентин!
Андрей!
Такой голос, как у Садикова, должен быть у старого морского волка.
А ну, представляй свою молодёжь! сказал Садиков, глядя на нас.
Сами представятся, ответил дядя Валик.
Мы представились.
Так. Валерий и Дмитрий, значит. Ладные молодцы! Ну, а я для вас тогда буду
Андрей Данилович! категорически закончил за него дядя Валик, Это чтобы без фамильярностей. Мы то на отдыхе, а ты, всё-таки, на работе, с подчинёнными.
Ну ладно, ладно, согласился Садиков, пусть так. Ну, так что же, вы надолго?
К вам на денёк, чтобы ребята посмотрели на раскопки. Вообще, мы живём в пансионате «Азовская волна».
Тоже правильно, одобрил Садиков, мы ведь тоже в «Азовской волне» номер снимаем на четыре человека.
Вот как! Мы и не знали.
Конечно. Целыми днями работать в степи, на жаре, трудновато. Поэтому у нас, по графику, назначаются выходные. Всего нас в экспедиции двадцать два человека. Постоянно присутствуют в лагере и работают восемнадцать человек. А очередные четыре человека, по двое суток, в порядке очереди, отдыхают в «Азовской волне». У нас две машины: «Нива» и «Волынь». Вот сейчас «Волынь» уехала с очередной четвёркой в пансионат. Вы её разве не видели? Она должна была пропылить по степи.
Нет, не видели, Андрей Данилович, поспешил я вставить слово, мы видели других, и всё время за ними наблюдали. Мы видели двоих неизвестных людей, которые следили за вашим лагерем
Я осёкся. Они ведь и сейчас, точно, следят в свой бинокль. Я медленно оглянулся в ту сторону, откуда они должны нас видеть. Вон тот холм Лерыч немедленно толкнул меня ногой под столом:
Не оглядывайся, Димыч, а то они поймут, что мы говорим о них!
Не оглядывайся, Димыч, а то они поймут, что мы говорим о них!
Да, Андрей, действительно, сказал дядя Валик, мы видели двоих типов, которых приняли за ваших археологов, и чуть не подошли к ним. Они нас не заметили, и наблюдали за вами в бинокль.
Садиков нахмурился.
Что ж, этого и следовало ожидать, сказал он, мы тоже не один раз видели кого-то из них. Это чёрные археологи.
Как это, «чёрные»? не поняли мы.
Это те, которые незаконно, варварски, раскапывают древности. Не для научных целей, а ради находок, имеющих реальную денежную ценность уникальные древние предметы, и, конечно, самое главное драгоценности. В этих степях они охотятся за скифским золотом. Копают сами, и воруют у научных экспедиций. Здесь, ближе к Черкино, работает ещё одна экспедиция, до них километров двадцать. Они были на том месте и в прошлом году, и в позапрошлом. Так вот, они рассказывают, что ни один раскоп, оставленный по завершению сезона, не оказался нетронутым на следующий год. Везде рылись чёрные археологи. Они и зимой могут рыться. Ведь им главное не сохранение культурного слоя, а добыча из него золота и древностей. Сколько мы из-за них потеряли ценных находок неизвестно! Ведь у каждого раскопа охрану не поставишь, а надо бы. Работы варварскими методами ведутся гораздо продуктивнее, чем научными, Они ведь не кисточками и щётками, как мы, культурный слой разгребают, а ломами и лопатами действуют. А то, порой, и бульдозерами.
Преступление! сказал я.
И очень доходное, ответил Садиков, На чёрном рынке скифские древности стоят не мало. Даже и не золотые. И в иностранных музеях они появляются регулярно работа чёрных археологов кипит!
Всё чёрное! сказал Лерыч, чёрные археологи, чёрный рынок А деньги им тоже чёрные дают?
Это точно, Валера, что деньги у них чёрные. Они ведь и силой не побрезгуют ради «товара» у них называется «хабар» случалось, между ними и разборки были: участки делят, как собственность. Один курган роет с одной стороны, а другой пригнал бульдозер с другой стороны! А за нами, значит, следят? Спасибо, ребята, что усмотрели, будем иметь ввиду.
Дежурный грюкнул кастрюлей, сняв её с очага.
Ну что, Игорёк, звонить на обед? спросил Садиков.
Звоните, Андрей Данилыч. Уже всё. Путём длительного нагревания в присутствии катализатора, полностью ликвидированы ядовитые свойства содержимого кастрюльной ёмкости, в результате чего процент условной съедобности доведён почти до ста!
Садиков рассмеялся:
А что за катализатор?
Как всегда: соль и перец.
О! Годится!
И Садиков, поднявшись, взялся за верёвку, на которой подвязан кусок рельса, а рядом с ним висела полупудовая гиря. Раздавшийся звон означал начало обеденного перерыва.
Располагайтесь с нами обедать, радушно предложил Садиков, Всякий человек, одолевший с утра десять километров по степи, с удовольствием съест наш скромный обед. Игорь, что там внутри?