Наперегонки с хитрецом
Анатолий Юрьевич Костерин
Редактор Тамара Кузнецова
© Анатолий Юрьевич Костерин, 2017
Пролог
Весь мир театр.
В нём женщины, мужчины все актёры.
У них свои есть выходы, уходы,
и каждый не одну играет роль.
Вильям ШекспирОн стоял на просторном балконе своей таёжной резиденции и с предвкушением наблюдал, как постепенно прибывают гости. На его холёном лице раз за разом появлялась саркастическая ухмылка, больше похожая на волчий оскал. Увидев, как в широкие ворота въезжает серебристый «Мерседес» его любовницы, он довольно улыбнулся и взял с подноса, который услужливо держал невозмутимый охранник, бокал с коньяком.
Как всегда опаздывает, зараза, делая небольшой глоток, произнёс далеко не радушный хозяин. Вот же хитрая пигалица.
Услышав, как хмыкнул охранник, он бросил на него недовольный взгляд. Бодигард, зная крутой нрав своего босса, побледнел и, приставив свою ладонь к груди, извинился за несдержанность.
Борис Моисеевич, раздался за спиной хозяина голос помощника. Привезли журналиста, куда его определить?
В подвал. Только так, чтобы раньше времени другие овцы его не увидели, распорядился удовлетворённый босс, допивая одним глотком французский коньяк. Теперь все в сборе. Представление начинается.
Глава первая
Очнулся я в кромешной темноте связанный по рукам и ногам. Голова гудела от тупой боли, отдаваясь пульсацией в висках. В горле саднило, нестерпимо хотелось пить. Я попытался крикнуть, чтобы привлечь к себе хоть чьё-то внимание, но вместо этого лишь судорожно закашлялся.
Мгновение спустя под потолком помещения вспыхнул яркий свет, больно резанув по глазам. Я невольно зажмурился. Открылась дверь кто-то вошел.
Вижу, очнулся, Иван Сергеевич, послышался смутно знакомый голос. Рад, весьма рад видеть тебя в своей скромной хижине, Ваня.
Пить, с трудом прохрипел я.
Миш, уважь бедолагу, с явной усмешкой распорядился всё тот же тип.
Вместо спасительного глотка на меня неожиданно выплеснулся целый поток ледяной воды, наверняка вылитый из ведра.
Ну что, полегчало, писака? разразился неприятным, хрюкающим смехом до боли знакомый голос.
Вспомнив его обладателя, я невольно сжав кулаки. Борис Моисеевич Гульденман хозяин заводов, газет, пароходов. С недавних пор объект моих разоблачительных статей.
Вашими молитвами, Боря, я изобразил улыбку, невзирая на боль.
Хамишь, Ваня, процедил сквозь зубы миллионер и присел возле меня на корточки.
Бить будете, папаша?
А смысл? хмыкнул Гульденман, отвесив мне увесистую пощёчину. Не для того тебя сюда приказал доставить, сынок.
Неужто решили мне наследство оставить? сглотнув слюну, спросил я с сарказмом в голосе. Весьма польщён.
Юморист, ты, однако. Миша, развяжи его и дай воды. Пусть утолит жажду.
Освободившись от пут и напившись минералки, я снова посмотрел на Бориса Моисеевича, сверлившего меня внимательным взглядом. В его карих глазах не было злости в них таилось что-то настораживающее.
Тогда для чего вам понадобился бедный журналист? произнёс я, растирая запястья. Меня обязательно будут искать
Пригласил к себе в гости четыре особы, перебил меня старый еврей. Они в той или иной мере предали меня и нанесли определённый ущерб. Ты пятый в этой компании. А ведь тебя предупреждали придержи коней, не суй свой нос в мои дела. Ты же просто пешка. Не послушал доброго совета. Я никому не прощаю оскорблений, а тем более предательства. Слышишь никому! Иначе не достиг бы того положения и уважения, что имею сейчас.
Решили устроить показательную порку? Или придумали более изощрённую месть?
Скоро всё узнаешь, Вань, улыбнулся Моисеевич, чьи глаза не излучали радости. Не спеши.
Боитесь вы правды, массируя виски, чтобы хоть немного унять боль, произнёс я. Но найдутся другие журналисты, которые откроют ваше истинное лицо и вскроют все махинации. Тогда, может, и прокуратура до вас доберётся.
Гульденман снова разразился неприятным смехом, глядя на меня как на сумасшедшего. Отсмеявшись, он схватил меня за волосы и вплотную приблизил свою откормленную ряху. От него исходил аромат дорого одеколона и хорошего коньяка.
Вот скажи мне честно, как на духу ты сам, по своей воле начал расследование моих дел, сунул нос в мой бизнес? брызгая слюной, прохрипел мне в лицо Боря Моисеич. Если ответишь, что сам, что твоей легкоранимой душе стало нестерпимо наблюдать мои махинации Короче, если ты по своей инициативе влез в это болото, я обещаю тебе, что через час будешь дома, с компенсацией за моральный ущерб.
Он внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.
Нет, это было задание редакции. Вы же знаете, что наша газета специализируется на скандальных расследованиях
А кому принадлежит твоя газетёнка, знаешь? ухмыльнулся Гульденман. По глазам вижу, что в курсе.
Это не имеет значения, искренне начал я, но толстосум снова бесцеремонно перебил меня:
Ты дурак или глупый идеалист? Очнись, писака. Хаван, он же Серёжа Хаванов, никогда просто так ничего не делает. Не тот человек. Он позарился на мой кусок пирога, чтобы самому влезть в этот бизнес. Вот и заказал твоему главному редактору скандальный материал, чтобы выбить меня из колеи и нанести побольше вреда. Глядишь, и органы мной заинтересовались бы Лаяла моська на слона. Ничего, всему своё время. Скоро и до него доберусь, чтобы не гадил где попало.