Да, это поцелуй Евы! Кроваво-красный, чужой, фальшивый и далекий! Вот именно фальшивый! Очень далекое и забытое открытым нервом сладко шевельнулось внутри сердце забилось, сознание затребовало что-то бесконечно утраченное и не прощенное.
Нет, не надо, нет, остановись еле сдерживая слезы, умолял Фарадей.
Он уже видел, как озеро превратилось в огромное фарфоровое блюдце, в середине которого плавала лодка, как щепка. Он беспомощно греб веслами стараясь удалиться от прикосновения ее алых губ. Рука Евы грациозно наклонила фарфоровую посуду губы медленно втягивали жидкость. Лодка неслась к безумию. Фарадей уже прилип к ее губам, которые опускались и закрывались, облизывая сладким языком все его тело. Он закрыл от блаженства глаза.
Теперь Фарадей слышал звуки фортепиано. Мелодия звучала чисто и нежно, где-то далеко и проникновенно, делала опять его вялым и беспомощным. Фарадей тихонько открыл глаза и увидел Еву, которая была больше солнца, и ее нежные любимые руки играли на белом рояле «К Элизе». Бетховен звучал опять, как в тот сказочный вечер, с которого все когда-то и началось. Ева исчезла, а ее губы замерли, в них еще была жизнь, но уже не было намека на ее продолжение.
Эту зафиксированную гармонию нарушали уже крики и шум людей на берегу. Природа показывала счастьем одного вечера, как в миниатюре, счастье всей жизни. Фарадей закурил и кто-то, заметив вспышку зажигалки, закричал его имя. Через мгновение его имя закричали тысячи голосов. Крик, как скальпель, резал обнаженную натуру природы. Все это казалось ему чудовищно нелепым.
Он увидел людей на берегу, вместо рта у каждого из них стоял железный динамик. Динамики вибрируют и из растянутой дребезжащей пластмассы летят маленькие цветные шарики. Люди осыпают ими друг друга, как крупной дробью. Не услышанные, не нужные слова шарики, как будто обидевшись, покружившись среди людей, чернеют и взрываются. Те, которые светлее, обиженно собираются в маленькие тучки и летают рядом, внимательно прислушиваясь к разговору людей, чтобы в нужный момент оказаться рядом, и влететь в уши. Но люди кричат еще сильней, тогда из динамиков вылетают ножи, вилки, острые куски металла. Они режут мясо, разрывают на части озверевшие фигуры безумия, оставляя лохмотья беззащитной плоти.
Фарадей беззвучно скользнул к берегу. Темная вода нежно шептала:
Не надо, не надо, не убивай ее. Фарадей засмеялся:
Да, не убивай ее, Кэрол! слышались слова песни Манфреда Мэнна с берега.
Фарадей уже видел ровные стволы молодых деревьев. Они стояли вдоль берега и терпеливо безмолвствовали. Странная очередь, в конце которой уже стояла Ева. Из далекой юности выплыла картинка, похожая на эту, только вместо почти исчезнувшего солнца, Ева стояла в проеме окна у себя дома на фоне Луны. В ту ночь он стал мужчиной. В темном доме он искал ее и, испугавшись, спросил: Ты где?
Не оборачиваясь, как статуя, глядя на луну, тихим чужим голосом она ответила: Я повсюду.
Фарадей шел по аллее, прикасаясь к каждому дереву, понимая неизбежность будущего шага для каждого из них. Она спросила:
Ты где?
И за Фарадея кто-то ответил: Я повсюду.
Увидев Фарадея, она побежала и бросилась в объятия, дрожа и испуганно оглядываясь. Это была Люси.
Ты все помнишь? спросил Фарадей. Люси кивнула.
Да, не бойся, Люси. Я буду рядом.
Фарадей прижал ее к себе, и они пошли в разные стороны. Он шел на свет костра и шум своего эксперимента.
Он уже стоял за кустом и внимательно смотрел на языки пламени, которые плавно танцевали в сумерках и старались лизнуть людей, как будто что-то хотели сообщить им. Предательские намерения огня оставались непонятыми, как и все остальное. Фарадей осматривал пьяную компанию, яркий свет костра и ничего не находил во всем этом того, чтобы раскрывало его замысел. Он наблюдал органичность этой мизансцены и думал, что если бы на театральной сцене зажигали настоящий огонь, то он смог бы скрыть многие пороки недалекой режиссуры.
Убедившись, что ничто не вызывает особых опасений, он вышел на освещенную площадку. Увидев Фарадея, все эти наполовину незнакомые ему люди, заорали опять его имя. Голоса звучали уже не так пронзительно. Он устроился возле костра рядом со своей новой знакомой Леной, которая когда-то давно украла у его приятеля много-много денег на должности главного бухгалтера банка и бесследно исчезла. Фарадей нашёл её в этом незнакомом городе и собирался изменить ход её беззаботной жизни. Фарадей снял квартиру напротив её окон, выучил привычки и «случайно» познакомился на улице при обычных обстоятельствах, чтобы не спугнуть долгожданную добычу.
Фарадей не был злым, коварным человеком, но хотел, чтобы в мире всегда существовал приоритет на стороне мужчин, так как имел, как и многие из нас, неудачную первую любовь с отягчающими обстоятельствами. Никакой крови, нет, пусть восторжествует справедливость! Фарадей незаметно поглядывал на Экватора. Их взгляды встретились и он, взяв стакан с водкой, произнес тост:
Глядя вокруг, создается впечатление, что мир во всём своём величии и неописуемой красоте все же может быть хоть чуточку не таким уж благополучным до конца, если кто-то из нас несчастен, вернее, если он не влюблен. Итак, за Любовь! За Гармонию Мира!