Странно, отчего так преследуют загадочные серые глаза Шишковой? Полна Москва невестами для семьи, а захотеть и молодыми вдовушками для утех, кои не устрашатся репутации К. Г. Б.
Кольнуло сподобился ли Александр Семёнович супружеский долг исполнить или целина там непаханая? Отогнав бесстыдные мысли, Александр Павлович опустился на подушки кареты и велел кучеру погонять на Лубянку. Вечером ждёт его дома одинокий ужин, грог, пунш и столь же одинокая постель. Отчего так Бог неровно делит? Престарелый и немощный Шишков счастливей его молодого, богатого и знатного.
* * *
К Крещенью Павел Демидов поспел домой, огорчив купечество вестью о нелёгком разговоре со Строгановым. Тут бы и сдаться, и тихо переждать новое смутное время. Но не таков был Павел Николаевич. Недельку отдохнувши и с женой Авророй Карловной обменявшись холодными поцелуями, отправился он в Нижний Тагил на Выйский завод, где затребовал к себе двух мастеров Ефима и Мирона Черепановых.
Умельцы стали бок обок, друг на друга похожи, невысокие, крепкие, бородатые, скорее братья на вид, нежели отец и сын, неловко капая тающим снегом в избе заводоуправляющего.
Наслышан о вас, что на выдумку горазды.
Дык ежели нужно начал старший, Ефим, младший молча замер, шапку терзая.
Непременно нужно. Только скажите вначале, как до паровой машины додумались.
Черепановы переглянулись.
Дык эта англицкие машины давно известные. А как пожар у нас случился, водяные колёса спалились, я батюшке вашему и отписал-то, мол, и у нас оные употребить можно и должно. Они поначалу ни в какую. Не верили, стало быть, без математических расчислений сделать оное немыслимо. Коли машина и будет построена, за первой же малой неполадкой непременно остановится.
Узнаю батю. Каждый целковый в верное дело вкладывал, по-пустому не рисковал. Согласился он как?
Трудно. Да чего говорить, гляньте сами, барин.
Непременно-с. А пока познакомьтесь. Пётр Иванович Кулибин, инженер. Прошу любить и жаловать.
Фамилия знатная, впервые подал голос Мирон. Не того ли Ивана Кулибина
Сын, подтвердил приезжий. Отцовского гения не наследовал, но тоже кое-что можем.
Чёрная сажа из заводской котельной изрядно испачкала заснеженный двор. Черепановы повели гостей к малой трубе, дымившей у пристройки. Внутри как в преисподнюю попали и горячо, и шумно. Рабочий споро кидал сосновые поленца в топку под высоким котлом, машина ровно плевалась паром, раскручивая огромное колесо, от которого вглубь завода уходил длинный приводной ремень.
Немудрёная штука, с показной уверенностью произнёс Ефим. Ежели доглядывать, никаких неполадок не случается.
Здорово! восхитился Демидов, взопревший в дорогой шубе поверх крупных телес. Скажи, Ефим, а самобеглый экипаж ты б сделал? Дилижанс какой.
Мастер почесал затылок.
Можно-то оно можно. Но трудно зело. Повозка машину везти должна, поворачивать.
От батюшки записи остались, вмешался Кулибин. Там похожая повозка есть. Только машин паровых он не стал рассчитывать. А вам как, Павел Николаевич, для забавы или в дело приспособить?
Прошу в заводскую управу, пригласил Демидов. Он хотел было добавить «господа», благо Черепановы скоро год как не крепостные, однако какие ж они господа! И республиканское «граждане» не прижилось. По дороге спросил отца и сына. Вы свободные теперь. Отчего не уехали? Вашим рукам цены нет.
Куда ехать-то? качнул косматой головой Ефим. Нынче плохо везде да дорого. А на заводах Демидовских всегда на хлеб наработаем.
Прав он, вздохнул Кулибин. Даром что я горный инженер, при царях уважаемая работа. А ныне половина шахт алтайских закрылась, народ там с голоду пухнет. Вот и вернулся в Нижний во Владимир. Без вас и не знал бы чем завтра семью кормить.
Год назад обывателей оторопь брала. Как можно Императора Российского, помазанника Божьего с семьёй, да князей и княжон великих с малыми детьми как одного всех убить? Конец наступил Руси православной.
Потом попривыкли и надежда пришла Республика равенство объявила, крепостным свободу посулила и раздачу земель, рекрутчину урезала. Но на деле иначе повернулось. Народная дума не избиралась, исчезла даже из речей, будто и не говорилось о ней вовсе. Из ниоткуда вылезло пресловутое Временное Верховное Правление, и жизнь тяжкая, но привычная и веками налаженная, рухнула в тартарары. Каждый день горше и горше, и не видно тому конца.
На Волге крестьянские бунты, под Москвой, Тулой, Рязанью тоже. Османы урок забыли, при императорах даденный. Не удивлюсь, ежели поляки затребуют правобережье малоросское, с ним Белую Русь до Смоленска. Присаживайтесь. В ногах правды нет, Демидов по-хозяйски штурхнул кочергой горящие угли и подкинул пару сосновых полешек. По стенам заводоуправной избы заиграли красные огненные отсветы.
Волшебная штука огонь. Глядишь, минуту назад на уральском морозе и в сумерках одни только печальные думы в голову шли, о российской безысходности. А в тепле, сухости да у огня жизнь, кажись, налаживается. Ещё б водочки шкалик Но о серьёзном лишь трезвые разговоры.
Так вам скажу, начал Демидов. Самоходный дилижанс не для потехи, но и не для купеческих дел. Новая смута близится. Потому у вас спрашиваю: возможно ли сей механизм железом обшить от ружейных пуль и мортирку на нём сообразить?