Наступила тишина. Произнесенные слова доходили до сознания Деевых не сразу.
Самуил, произнес, наконец, папа, Такие слова в шутку не говорят Впрочем, вижу, что не шутишь
Помолчали еще.
Да ведь он пастушок! всплеснула руками мама, Куда ему фирмой руководить?!
Это ничего! пожал плечами гость, Моисей тоже с овец начинал, и Иосиф Ну, Давид, что скажешь?
Юноша был очень удивлен, да и каждый из нас в такой ситуации выглядел бы так же ошарашено.
Спасибо, дядя Самуил, ответил он, немного подумав, За доверие
Не думай только, поспешил вставить американский гость, Не думай, что я так просто взял и с бухты-барахты приехал сюда. Я долго молился, и Господь мне на тебя указал, друг мой!
Дядя, я тоже буду молиться, пусть Господь и мне тоже ответ даст!
Вот и хорошо! обрадовался Самуил, Если согласишься приезжай к нам в Московский офис, там тебя встретят, там и стажировку проходить начнешь! А как всему научишься, так мы с тобой снова встретимся и я тебе остальные тонкости дела передам!
Но ведь он только девять классов окончил! Ему шестнадцать с половиной! Какая может быть стажировка? удивилась мама.
Поступит заочно, быстро ответил гость, у него, видимо, всё уже было продумано, и на все возражения ответы заранее припасены, А учиться жить лучше на практике. Чем раньше, тем лучше
Ты что ж, в Америку свою забрать его хочешь? уточнил отец.
Ни за что! Это будет одно из моих условий. Руководить будешь отсюда, из России. Там теперь, как в Европе Содом и Гоморра! Нечего ему там делать!
Ну ладно, хоть так! вставила, вдруг, бабушка свою лепту.
Все посмотрели на нее, а та улыбнулась им своей однозубой улыбкой и добро так подмигнула. Все тут же рассмеялись, на душах стало легче и тише.
Езжай, Давидушка, махнула бабушка, вдохновленная общим к себе вниманием, Глядишь, хоть из тебя человек получится!
Глава 4
Электричка ехала в Москву, Давид смотрел в окно, пассажиры читали книги и газеты, а лоточники обыденно-скучно торговали батарейками и чудо-фонариками. Герой наш уже бывал в столице, его родное село Хлебное было от нее неподалеку, в каком-то часе езды на автомобиле. Мегаполис ему одновременно и нравился и нет. Жители вечно куда-то торопились, летели, и не жили вовсе, а будто торопились прожить каждый день, будто следующий им что-то принесет особенное, и, летя к нему, теряли время настоящее, теряли свою жизнь
Юноше по сердцу были его овечки, его родные луга и просторы, на которых время от тебя не улетало, оно было всё твоё. Но больше всего Давид переживал потерю друга ему нельзя было брать с собой Айфона, верного пастушьего пса. Прощаясь, он так грустно, так жалобно смотрел прямо в глаза, казалось бы, все понимая, великодушно отпуская, но, вместе с тем, и безудержно скорбя о потере. В глубине души юноша знал, что больше никогда не заведет собаку. Потому что это место в его сердце занято навсегда и ничем другим его не заполнить.
Давид достал из рюкзака синенький Новый Завет с Псалтирем и начал читать девяностый псалом:
«Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится, говорит Господу: прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!» Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы, перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение истина Его. Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень. Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится: только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым. Ибо ты сказал: «Господь упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим»
Дочитать до конца он не успел.
Ты серьезно?! услышал он, вдруг, незнакомый грубый голос и поднял глаза вверх.
Перед ним сидел огромных размеров мужик в камуфляжной одеже. В нем было не меньше трех метров росту, он один занимал целую скамейку. Давид даже удивился тому, что как это раньше он не заметил этого великана настоящий Голиаф!
Э! Я к тебе обращаюсь, салага! взревел пьяным голосом мужчина, Ты, чё? Библию читаешь?!
Да, немного сконфуженно ответил Давид, Библию.
Гляньте-ка! продолжил Голиаф, обращаясь к окружающим, На дворе двадцать первый век, а парень Библию в руках держит!
Вагон притих. Никому не хотелось связываться с этим громилой. Конечно, им всем было жалко молодого человека, такого юного и симпатичного, но, как говорится у нас на Руси, своя рубаха ближе к телу
Тебе в школе задали или ты сам в эту галиматью верить пытаешься?!
Верую! громко и четко ответил вдруг Давид. Больше всего на свете он не мог выносить, когда кто-то насмехается над его Богом и Библией. Этого он натерпелся от своих братьев, так что ему было не впервой.
Э! Хэ-хэ-хэ! пьяненько засмеялся его оппонент, Ну, надо же! Верует! Он верует! Слышите?! Не просто верит, а верует!
Великан театрально поднял указательный палец вверх, и потряс им почти у самого потолка вагона.
Ты видел его что ли? Бога-то своего?!
Нет! твердо ответил юноша.
Не видел, а веруешь? ехидно помотал головой великан.
Давид выждал паузу и громко, четко, чтобы все слышали, ответил: