В работе А. В. Мадьяровой приведен длинный перечень постановлений и определений Верховного Суда РСФСР и РФ, которые либо противоречат УК, либо не согласованы друг с другом. Отсюда с очевидностью исключаются нормативность и обязательность судебного толкования. Суды, как бы упорно ни возвращались к ним дела из высших судебных инстанций из-за якобы допущенных квалификационных ошибок, обязаны по Конституции подчиняться только закону. Обоснованна критика противоречий в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 15 июня 2004 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса РФ»[92].
Нормативной силой обладают лишь легальные толкования институтов и статей УК. Формы такого толкования различны. В УК РФ это примечания к ряду норм Особенной части. УК Республики Беларусь формулирует и примечания к статьям, и понятия в начале отдельных глав. Так, глава 24 УК Беларуси «Преступления против собственности» начинается с примечания. В ч. 1 определяется хищение, в ч. 2 повторность хищений, в ч. 3 значительный размер ущерба, в ч. 4 административная ответственность за хищения имущества юридического лица, в ч. 5 освобождение от уголовной ответственности при наличии деятельного раскаяния, в ч. 6 хищение у близких родственников.
Все формы легального толкования в УК представляют собой уголовно-правовые нормы и потому обязательны к применению при квалификации преступлений. Из всех кодексов стран СНГ наибольшее число норм с легальным толкованием предлагает белорусский УК, и в этом его значимое для квалификации преступлений достоинство. К конструированию толковательных уголовно-правовых норм должен осуществляться тщательно продуманный подход. К примеру, понятие хищения в ч. 1 примечания к ст. 158 УК РФ спорно и не согласуется с нормами о вымо гательстве и разбое. Безусловное преимущество у кодексов с наиболее полной регламентацией правил квалификации преступлений. Сегодня среди кодексов стран СНГ по этому критерию первенствует УК Республики Беларусь. Однако к нем, пожалуй, и наибольшее количество спорных толкований, а они могут обусловить квалификационные ошибки. Российская Федерация и Республика Беларусь входят в состав Союзного государства. Будущие Основы уголовного законодательства Союза потребуют максимальной унификации обоих кодексов. В связи с этим сравнительное толкование российского и белорусского уголовных кодексов представляет особый интерес.
Толкование уголовно-правовых норм Конституционным Судом РФ обладает своей спецификой. Конституционный Суд толкует УК в единственном аспекте соответствия норм Кодекса или их применения Конституции. Судебные решения, постановления и определения КС окончательны, обжалованию не подлежат и обязательны для адресатов. Как предписано ч. 6 ст. 125 Конституции, «акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, утрачивают силу», т. е. не применяются, а уже примененные отменяются. Законодатель по постановлениям Конституционного Суда должен внести изменения в УК, суды отреагировать соответствующими решениями по конкретным уголовным делам жалобщиков, должностные лица принять юридически значимые меры, предложенные Конституционным Судом. Но сами по себе постановления и определения Суда нормативной силой не обладают. Поэтому при квалификации преступлений на них нельзя ссылаться. Квалификация преступлений осуществляется только по УК РФ.
Надо отметить, что квалификационные ошибки, проистекающие из УК или его правоприменения, в Конституционном Суде рассматриваются в единичных случаях. С 90-х годов прошлого века известны три постановления, связанные с квалификацией. Они касаются толкования ст. 64 УК РСФСР 1960 г. об измене Родине, множественности преступлений и ст. 265 УК РФ 1996 г.
Конституционный Суд РФ принял к своему производству дело Смирнова, оспаривающего конституционность ряда положений п. «а» ст. 64 УК 1960 г., а именно соответствие Конституции одной из форм измены Родине бегство за границу или отказ возвращаться из-за границы. Суд признал эту форму измены Родине противоречащей ч. 2 ст. 127 и ч. 3 ст. 55 Основного закона, согласно которым каждый может свободно выезжать за пределы Российской Федерации и беспрепятственно возвращаться обратно. В заключении постановления, как и в других случаях, сказано, что согласно частям первой и второй статьи 79 Федерального Конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» решение окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения и действует непосредственно.
Положение об окончательности и немедленности вступления в силу постановлений вызывает вопрос об их юридической силе. Должна ли производиться переквалификация преступлений по вступившим в силу приговорам суда (по делам о государственной измене Верховного Суда) при признании нормы УК антиконституционной? Полагаем, ответ должен быть отрицательным. Конституционный Суд дает толкование Кодекса и практики его применения, а не изменяет то и другое. Толкование Конституционного Суда толкование высшей силы. Оно должно воплощаться в постановлениях Верховного Суда в порядке немедленного исполнения решений Конституционного Суда. Законодательный орган, если согласится с рекомендациями Конституционного Суда и когда сочтет необходимым, подвергнет изменениям УК. Постановления и определения Конституционного Суда обжалованию не подлежат. Нет высшей инстанции, которой допустимо приносить жалобы. Судебный и прокурорский надзор, согласно ст. 405 УПК, на Конституционный Суд не распространяется.