Альманах - Альманах «Российский колокол» 1 2016 стр 10.

Не иду, а бреду по просторам,
Словно странник я, с посохом грубым.
Равнодушна к пустым разговорам,
Вот года не вернуть мне на убыль.

Днём горят, но а к ночи сгорают.
Как видны и души все изъяны.
С каждым днём мои силы всё тают,
В ночь бреду сквозь туман и бурьяны.

Я не знаю, что за поворотом
И какая меня ждёт дорога:
Может, тракт, а быть может, болото,
Но хочу, чтоб пропала тревога.

Я не сдамся судьбе равнодушно,
И пусть ночь разомкнёт те объятья.
Знаю я, мне сейчас это нужно,
Чтобы выйти в простор в новом платье.

Час заката я свой отодвину,
Пусть в пространстве побродят там годы.
Час настанет, приду я с повинной
В Храм Господень, на лоно природы.

Раздуть огонь, стучать по наковальне
Не каждый бы мужчина это смог.
Здесь не нужны слова, сойдёт молчанье,
Терпение от пройденных дорог.

И руки кузнеца куют, как в храме.
Молотобоец бьёт: удар, ещё удар.
Играет молотом, а не словами,
По наковальне, а из печи жар.

И выдуют меха горячий воздух,
Рычаг качнётся снова вверх и вниз.
Минуты от творенья нет на отдых,
Кузнец скуёт для всех любой каприз.

Чтоб под рукой булат звенел как бубен,
Чтоб он вздыхал, смеялся и рыдал,
Здесь дар благословенный, опыт нужен,
Тогда всю красоту отдаст металл.

Под смуглой кожей отбивают руки
Изделье чьё-то розу на заказ.
И льётся пот, и радостные муки,
Итог труда сияет, как алмаз.

Глубокие легли на лоб морщины,
Из меди сковано его лицо.
Из стали выкованы те мужчины,
Которые сплетают жизнь в кольцо.

Раздуть огонь, стучать по наковальне
Не каждый бы мужчина это смог.
Здесь не нужны слова, сойдёт молчанье,
Терпение от пройденных дорог.

И руки кузнеца куют, как в храме.
Молотобоец бьёт: удар, ещё удар.
Играет молотом, а не словами,
По наковальне, а из печи жар.

И выдуют меха горячий воздух,
Рычаг качнётся снова вверх и вниз.
Минуты от творенья нет на отдых,
Кузнец скуёт для всех любой каприз.

Чтоб под рукой булат звенел как бубен,
Чтоб он вздыхал, смеялся и рыдал,
Здесь дар благословенный, опыт нужен,
Тогда всю красоту отдаст металл.

Под смуглой кожей отбивают руки
Изделье чьё-то розу на заказ.
И льётся пот, и радостные муки,
Итог труда сияет, как алмаз.

Глубокие легли на лоб морщины,
Из меди сковано его лицо.
Из стали выкованы те мужчины,
Которые сплетают жизнь в кольцо.

Люди одинаково смеются на планете,
Пусть какого б ни был цвета человек.
Ах, как заразительно везде хохочут дети,
Лечит души смех спасительный вовек.

Смех рождает чувства радости, любви, покоя,
В душах оставляет чистый тёплый свет.
В сердце никогда не будет гнева, зла застоя,
Жизнь короткую продлит на много лет.

Люди одинаково и плачут на планете.
Слёзы радости и горя есть у всех.
Как надрывно плачут маленькие дети,
Но и тот, кто совершил великий грех.

Говорить на разных языках бы вы хотели,
Но а плакать и смеяться на одном?
Одинаков смех и плач всегда из колыбели,
Только говорят все каждый на своём.

Беру я снова треугольник
И помню эти строчки наизусть.
Никто мне слова не проронит,
Но каждый раз он мне наводит грусть.

И всё равно его читаю,
Одно-единое отца письмо,
И каждый раз над ним рыдаю,
Как драгоценно нам, живым, оно.

Затёртое до дыр, но дышит.
Он не успел нам больше написать.
Корявые те строчки вышли,
Но их зацеловала наша мать.

От слёз пустились буквы в бегство.
Мы неразлучны с ним, одно звено.
Прошло давно и наше детство,
Но ты был с нами, папа, всё равно.

Твой пульс вибрирует, он рядом,
И слышим мы дыхание твоё.
Твой треугольник как награда
Для всех для нас, там, где твоё жильё.

Я злато осени в строку вплетаю.
Вкрапляю в них и серебро дождя
И по крупице жемчуг собираю,
Нелёгкий и житейский путь пройдя.

А стих любой не пустоцветный колос
Пробьёт дорогу он к людским сердцам
И с Лирой к будущим подаст свой голос
Летит навстречу к новым племенам.

Раскрашу строки в цвет зелёных сосен,
Эол отправит их увидеть свет.
Как яблоня, стих станет плодоносен,
В другие страны понесёт привет.

Сегодняшний день не вернётся,
А жизнь идёт, уходят годы навсегда,
Но память наша остаётся,
Пусть не останется она с кусочком льда.

А завтра то же, что сегодня,
И на вчерашний так же будет он похож,
Но день прожит, он был Господний.
Прошедший каждый день по-своему хорош.

Жить дальше будем непременно,
И если даже обожглась душа огнём,
Боль убивает не мгновенно,
Всё худшее оставит память на потом.

Сегодняшний день не вернётся,
И пусть хоть как неистово он бьёт в набат,
С годами эхом отзовётся,
Увидишь лишь его сгорающий закат.

Что же вы наделали, славяне?
Сколько можно братьев убивать?
Мы одной планеты, мы земляне,
И нельзя такое забывать.

Сколько крови пролито напрасно!
Сколько детям плакать по ночам?
От огня и крови в поле красно
«Будьте прокляты!  старик в ночи кричал.

Я прошёл войну, живым вернулся,
Я Победу вёл на пьедестал.
Мир сошёл с ума, перевернулся,
Коль меня сейчас снаряд достал»

Зло, как бумеранг,  оно вернётся
К тем, кто с безрассудством палачей
Пулями и дымом гасит солнце,
Не жалея стариков, детей.

И расплата им придёт за это
Ад, презренье и проклятья ждут.
Вас, убийцы, не простит планета.
За кровавый грех ждёт Божий суд.