Тишина стала почти осязаемой. И в этой тишине Рэй смутно начала улавливать шорохи и шепоты, перезвон словно бы серебряных колокольцев и клочки мелодий. Другая сторона говорила. И с каждым приездом сюда ее говор становился для Рэй Керринджер все более разборчивым. С каждым приездом сюда она все больше принадлежала этому смутному миру без солнца.
Рэй с хрустом порвала бумажную упаковку сэндвича и впилась зубами в булку. Наваждение исчезло. Нет ничего более человеческого, ничего сильнее связанного с землей людей, чем хлеб. Даже если это резиновый сэндвич из фастфуда. Джип выбрался на склон следующего холма, и туман остался за спиной.
Что у нас с топливом? неожиданно спросил Маккена.
Нам хватит, отозвалась Керринджер с набитым ртом. Проглотила кусок сэндвича и добавила: Бочки в багажнике видишь? Там почти полтонны. Нам хватит. По шлагу течет в бак, никакой возни.
Она не удержалась и усмехнулась. Этот внедорожник был в семье Керринджер поводом для законной гордости.
Наверное, я сам виноват, после короткого молчания вздохнул Джон. Нельзя было совсем поручать ее Лизе. Говорят, детей забирают только у тех, кто любит их недостаточно.
Ложь, откликнулась Рэй и сунула в рот последний кусок сэндвича. Уилл Кэрринджер, например, души не чаял в своей Рейчел. В чем-то они были неуловимо похожи, этот респектабельный Джон Маккена и ее отец Уильям Керринджер. Только последний был «охотником на фей» и обошелся без посторонней помощи, когда его дочь пропала.
Они ничем не отличаются от похитителей-людей. Кроме одного, Керринджер вздохнула. Никто не знает, зачем сидам нужны дети.
Маккена поежился. Рэй затушила сигарету. Окурков было столько, что на резиновый коврик высыпался пепел, когда женщина сунула в пепельницу новый бычок. Маккена поморщился.
Эй, окликнула его Рэй. Думай о своей дочери. Нас опять «водит».
Потрепанный внедорожник с трудом выкарабкался на очередной холм, когда в воздухе поплыл звук далекого рога. Эхо подхватило его, отбило от склонов, усилило и исказило.
Рэй вздрогнула. От низких нот по спине пробежали колючие мурашки. Руки вцепились в руль так, что побелели пальцы.
Что это? спросил Маккена вполголоса и крепче сжал компас. Он старался держаться, лицо осталось спокойным, но пальцы, стиснувшие латунный корпус, выдали его.
Это Охота, едва слышно отозвалась женщина.
Голос рога звал. Недвусмысленный приказ требовал от Рэй Керринджер выйти из машины и дождаться, пока гончие найдут ее. А вслед за ними обязательно явится их хозяин, Охотник в короне из оленьих рогов, с глазами, как ночь, и волосами, как медь.
Рэй стиснула руль так, что пластик заскрипел.
Голос рога звал. Недвусмысленный приказ требовал от Рэй Керринджер выйти из машины и дождаться, пока гончие найдут ее. А вслед за ними обязательно явится их хозяин, Охотник в короне из оленьих рогов, с глазами, как ночь, и волосами, как медь.
Рэй стиснула руль так, что пластик заскрипел.
Мы в безопасности. В обшивке джипа достаточно холодного железа, хрипло прошептала она. Но если ты веришь хоть во что-то, Маккена, молись, чтобы нас не заметили.
Маккена взглянул на нее с недоумением. Заметил судорожно сжатые пальцы, выступившие на скулах желваки.
У тебя здесь с кем-то свои счеты, да? подозрительно спросил он и натужно улыбнулся.
Можно и так сказать, Рэй говорила тихо, напряженно прислушиваясь к тишине, снова упавшей на холмы. В ушах стучало биение ее собственной крови. Тот, кто хоть раз отозвался на зов Дикой Охоты, никогда не будет свободен от его власти.
Дикой Охоты? переспросил Джон. Что-то такое он где-то слышал, но преуспевающему юристу незачем держать в голове сказки и легенды.
Потом, отмахнулась Рэй.
Снаружи машины внезапно налетевший порыв ветра пригнул высокую траву к самой земле. Мелкий мусор колотился о лобовое стекло. Керринджер заставила себя разжать пальцы. Ну нет уж. Ее не затем вывели на солнце из-под серых небес Другой стороны, чтобы рога Охоты имели над ней такую власть.
Резко она вывернула руль в сторону, для упора вдавила в пол педаль газа, уводя машину в сторону, противоположную той, откуда налетал ветер. Джип покатился по склону, порыв ветра толкнул его с водительской стороны, швырнул в стекло горсть дубовых листьев.
Правая рука женщины мягко скользнула вниз, отвела в сторону полу поношенной армейской куртки и упала на холодную рукоять кольта. В барабане шесть патронов, шесть кусочков смертоносного холодного железа. На человеческой стороне Границы верная смерть для любого не-человека, если стрелок умеет держать в руках револьвер. Рэй умела. Здесь пуля из холодного железа может и не принесет окончательной гибели, но обеспечит долгую мучительную агонию, пока не найдется кто-то, способный вытащить из тела обжигающий руки холодом кусочек проклятого металла.
Внедорожник перевалил через гребень холма и рванул вниз, подпрыгивая, когда под колеса попадали камни, и Рэй пришлось снова перехватить руль обеими руками. Она чувствовала, как сводит пальцы, и по скулам перекатываются желваки. Стрелка в компасе в руках у Маккены крутилась, без остановки. Снова запел рог.