В «детское крыло» редко кто-то заходил, тем более ночью. Может быть, это горничная графини с ворохом старых бальных платьев?
Кто там? крикнула Элли.
Это я. Надо поговорить.
Элли замерла, стиснув блокнот. Этот приглушенный сипловатый голос был ей хорошо знаком. Уолт!
Она думала, что после ужина кузен по своему обыкновению отправился развлекаться. С какой стати он явился к ней, да еще и в такой поздний час? Уже почти полночь. Что, если у него недобрые намерения? А она сидит в постели в одной ночной рубашке!
И вокруг разбросаны ее драгоценные рисунки.
Извини, Уолт, повысив голос, ответила Элли. Я уже спала. Давай поговорим утром.
Чушь собачья! Ты не спишь. Вон, у тебя свеча горит, я вижу! И он снова нетерпеливо забарабанил в дверь. Давай открывай, а то войду без разрешения!
Будь он проклят! Элли понимала, что Уолт вполне на это способен. Тремя годами ее старше, любимый сын и наследник графа, он не привык к отказам и не знал удержу, когда речь шла о его желаниях.
Подожди секунду! крикнула она.
Элли вскочила с постели и поморщилась, ступив босыми ногами на ледяной пол. Торопливо собрала листы бумаги и блокнот, подбежала к сундуку и спрятала свои труды под синим саржевым платьем. Поверх одежды лежали, сверкая в свете свечи, сегодняшние бальные туфельки. Элли захлопнула крышку, сдернула с крюка на стене потертый зеленый халат, торопливо сунула руки в рукава и крепко затянула пояс.
Огляделась вокруг, однако ничего, что могло бы служить оружием, не заметила. Разве что тяжелый подсвечник Элли взяла свечу и слегка приоткрыла дверь.
Кузен, с масляной лампой в руках, стоял, прислонившись к двери коридора. Веснушки на носу и на щеках придавали ему невинный вид мальчика-переростка; но Элли знала, что эта мальчишеская внешность обманчива. Все остальное ясно говорило, что перед ней взрослый мужчина мужчина, не отказывающий себе ни в выпивке, ни, возможно, в еще более предосудительных удовольствиях. Он уже начинал полнеть, как его отец. Сейчас рубаха его была наполовину расстегнута, волосы взъерошены, шейный платок сбился на сторону, а светло-карие глаза остекленели еще сильнее, чем за ужином.
Чего ты от меня хочешь? холодно спросила Элли.
Неудачная формулировка: при этих словах взгляд его устремился к ее груди. Элли нахмурилась и поплотнее запахнула халат.
Надо п-поговорить, слегка заплетающимся языком сообщил он. В-внутри.
Он шагнул вперед, и Элли подняла свечу, как преграду между им и собой.
Нет, Уолт. Хочешь что-то сказать говори здесь. Тебе вообще не следовало являться ко мне в такой час.
Ох, Элли! Опять ты со своими нотациями! Иногда мне хочется проверить Он протянул руку, словно желая погладить ее по голове но ее ледяной взгляд, должно быть, отрезвил его, и вместо этого Уолт отдернул руку и пригладил собственные волосы. Нечего так на меня смотреть! Бога ради, я п-просто хочу сказать тебе кое-что!
Тогда говори и уходи. Мне завтра вставать на рассвете, я должна помочь горничной Беатрис с починкой белья.
Уолт сдвинул брови, словно припоминая, что хотел сказать и вдруг заговорил быстро и как будто испуганно:
Вот что: пообещай мне глаз не спускать с Беа! Поняла? Все время будь с ней рядом! Не выпускай ее из дома и всюду следуй за ней по крайней мере, пока я не скажу, что можно прекратить.
Такого Элли совершенно не ожидала. Что может значить такое предупреждение? Может быть, просто пьяный бред? Вон как от него несет спиртным Однако Уолт выглядел необычно серьезным.
Я не понимаю Это из-за того, что мы сегодня были у леди Милфорд? Тебе граф приказал со мной поговорить?
Нет то есть да. Да! Отец сказал, что Беа наказана за плохое поведение вот. За то, что напросилась в гости к незнакомому человеку.
Уолт лгал это Элли видела ясно. Сперва он отрицательно замотал головой, но в следующую секунду, что-то сообразив, ухватился на объяснение, которое Элли сама ему подсказала. Но ради чего Уолту запирать Беатрис дома?
Может быть, вино пробудило в нем рыцарские инстинкты, и он решил защищать сестру и следить, чтобы она не наделала глупостей?
Уолт лгал это Элли видела ясно. Сперва он отрицательно замотал головой, но в следующую секунду, что-то сообразив, ухватился на объяснение, которое Элли сама ему подсказала. Но ради чего Уолту запирать Беатрис дома?
Может быть, вино пробудило в нем рыцарские инстинкты, и он решил защищать сестру и следить, чтобы она не наделала глупостей?
А может быть, это только удобный предлог, чтобы явиться к Элли среди ночи?
Что ж, спокойно ответила она, твоя сестра, конечно, такому распоряжению рада не будет. Но если таково желание графа, то ей придется подчиниться. Спокойной ночи.
Уолт молчал и сверлил ее взглядом, от которого у Элли мурашки побежали по коже. Но она ответила ему самым суровым взором, на какой была способна и наконец он пробормотал: «Доброй ночи». Элли смотрела, как он, пошатываясь и придерживаясь за стену, идет по коридору прочь и исчезает за поворотом.
Только после этого она захлопнула дверь спальни и повернула ключ в замке. Но этого ей показалось недостаточно: в эту ночь Элли не смогла уснуть, пока не придвинула к двери тяжелый комод.