Но в этот раз удобно расположиться на перекус не довелось из-за крайнего столика мне навстречу поднялся Дыня. Непривычно мрачный такой. Можно даже сказать, угрюмый.
Откашлялся и пробасил:
Вован, тут это потолковать надо. Пошли, что ли перекурим.
Стандартный вызов, ага-ага! Когда-то грызли ногти или бросали в лицо сопернику перчатку. Теперь вот вежливо приглашают «поговорить». Ритуалы.
Если честно, даже обрадовался. Это как с посещением зубного всё равно ведь неизбежно, так лучше уж раньше отмучиться. Странно, но страшно не было. Ну вот нисколечки. Было грустно. И немного смешно. Где-то внутри. Странный такой смех, с лёгкой горчинкой. А ещё было интересно кто же именно из Дыниных друзей ждёт нас за школой?
В мрачном молчании мы протопали по пустым коридорам и спустились по лестнице. Куртку Дыня брать не стал, что ж, последуем его примеру, хотя погодка гадостная, промозглая, то ли снег, то ли морось и скользкая обледенелая хня под ногами. Но куртка новая, её жалко. А школьный пиджак всё равно убитый напрочь, ему уже ничего не страшно.
За школой меня поджидал сюрприз.
Там никого не было.
Нет, конечно, курила компания семиклашек или даже младше, но Дыне на них и смотреть не понадобилось, хватило одного мрачного вида. Сдриснули, даже сигареты не выключив, шелупонь малолетняя.
А вот именно и персонально нас не ждал никто.
Это порадовало значит, сильно прессовать меня сегодня Дыня не собирается. Так, по лайтовому варианту. А может, и вообще одними словесными наездами всё дело и ограничится. Дыня ведь мужик незлой и с понятием
Незлой и с понятием потоптался у стены, тоскливо вздохнул и зачем-то вытащил из кармана свою треснутую «приму». Она у него старая совсем, в пожелтевшем корпусе, в двух местах изолентой стянутом. Говорят, к ней сейчас катриджей не достать, даже палёных, но Дыня вон как-то умудряется Ещё успел подумать, что предстоящее, похоже, нравится ему даже меньше, чем мне. И даже слегка пожалеть бедолагу это, кажется, тоже успел.
А дальше начинаются чудеса.
Будешь? спрашивает Дыня, протягивая мне сигарету после первой затяжки.
Нет, то, что он сначала сам затянулся это как раз нормально, вежливость типа, демонстрация мирных намерений. Типа, раз сам не боится значит, в катридже нет ничего опасного, никаких запрещенных психотропиков и гипнолептиков, разве что легкие релаксанты, минздравом рекомендованные. Впрочем, о чём я? Откуда у Дыни деньги на релаксанты?.. Нет, чудеса в другом.
В том, что он ко мне обращается.
Точно ко мне, ведь больше нет никого в тесном закутке между глухой стеной школьного спортзала и забором. Огромным усилием воли удерживаюсь от вполне естественного желания обернуться и поискать кого у себя за спиной.
Вместо этого, шалея от собственной наглости, спокойно так роняю в ответ:
Прости, не курю. Режим.
А я буду! говорит Дыня почему-то с вызовом.
Словно ему запрещали, а он вот всё равно запрет нарушит. И смотрит при этом на меня. Словно это хм я запрещал. Ха! Словно могу ему что-то запретить! Не кому-нибудь, а ему. Не кто-нибудь, а хм я. Странно даже. Ощущения непривычные.
Дыня тем временем делает три затяжки уже не из вежливости, а по полной, глубокие и яростные. Потом выключает сигарету, бережно укладывает её в потёртую коробочку, возвращает обратно в карман всё это тщательно, аккуратно и медленно. И, наконец, поднимает на меня тяжёлый взгляд:
Говорят, ты в математике волокёшь?
Ну, есть децл, отвечаю осторожно.
Вот в таком понимаешь?
Чудеса продолжаются из того же кармана Дыня достаёт измятый листок в клетку, разглаживает его на коленке и мне протягивает. А что тут и понимать-то? Простейший интеграл. Тут и сам справлюсь вполне, даже без стервиной помощи. Хотя она и заинтересовалась.
Беру у Дыни листок, достаю свою раритетную шариковую (удачно, что люблю всё странное и таскаю её, а не только световой карандаш, как большинство из наших! Хорош бы я был сейчас с Дыниным листком и тем карандашом, проще уж палец об стену попачкать, ибо грязи не найти позамерзало всё) и быстро дописываю незавершённую строчку. Мне любопытно что будет дальше? И зачем этой орясине интегралы? Он же вроде в Лесгафта собирается.
Дыня смотрит на вырисованные мною закорючки подозрительно, шевелит губами. Ёжится холодок пробирает довольно чувствительно. Наконец решается:
Возьмёшься мою сеструху поднатаскать?
И тут же, снова с вызовом:
Только мы это много платить не сможем!
Подбородок вперёд, глаза сужены. Ага-ага.
Ритуал.
Обидеть хочешь? говорю нейтрально. Но с намёком.
И тут происходит вообще невероятное, это даже чудом не обозвать Дыня смущается. Мнётся, смотрит тоскливо на серый забор, говорит невпопад:
Тоже мне, зима хоть бы снег пошёл, что ли
А потом
Как-то всё просто стало.
Мы просто сидели на решётке бордюрчика с хорошим человеком Дыней и просто курили его стандартную рекомендованную минздравом приму. Молча. Как-то и так всё понятно было, слова бы лишними оказались. Причём именно что мы, тоже затянулся разок, к неудовольствию стервы. Просто иначе было нельзя. Ничего особенного, один из почти бесплатных миксов, наверняка ароматизирован валидолом и с обязательными полезными для здоровья добавками и витаминами, бесплатные без них не бывают. Зря стерва боится на такое подсесть невозможно, мне и не понравилось даже. Фигня. Чисто для ритуала.