Ульф никогда не задумывался, откуда взялась его система ценностей, но, сделай он это, ответ был бы очевиден. Его отец, Туре Варг, был швейцаром в одном старинном отеле. Он был самоучкой, читавшим все свое свободное время, стремясь возместить недостаток образования, которое не смог получить из-за семейного несчастья. Туре был хорошо известен среди клиентов отеля да по всему городу, благодаря своему обаянию и прекрасным манерам. На службе он носил высокий цилиндр, который приподнимал элегантным движением перед каждым, кто входил в отель; лайковые перчатки и долгополый сюртук с двумя небольшими военными медалями на груди. Он пел в хоре, исполнявшем народные шведские песни. Ни разу он не заговорил с кем-либо грубым или резким тоном.
Таковы были корни Ульфа, и поэтому он знал интуитивно, не задумываясь, как ему следует поступить: так, как поступил бы его отец.
Мне очень жаль, сказал он. То, что я сказал, было совершенно некстати. Прости меня; это все я виноват. Я, похоже, забыл, что некоторые вещи просто невозможны, как бы мне ни хотелось обратного.
Анна, казалось, быстро пришла в себя. Для нее это облегчение, подумал он.
Конечно, ответила она. А потом еще раз: Конечно.
Ульф указал на меню:
Что ты будешь?
Анна показала на верхнюю строчку в написанном от руки меню.
Заведение напротив конторы, может, и носило название кафе и действительно, служащие из окрестных контор, забегавшие сюда за чашечкой кофе, составляли значительную часть его клиентуры, но на деле было не чем иным, как бистро с тщательно составленным пусть и не слишком обширным меню из классических блюд.
«Искушение Янссона», сказала она. Когда ты в последний раз это ел? Лет десять назад?
Ульф облизнул губы:
Всегда обожал это блюдо. Мама готовила его по воскресеньям на ужин.
«Искушение Янссона» было очень простым блюдом из лука, картошки, анчоусов и сливок. Всем известная пища для согрева души.
Или губбрёру[10], сказала Анна, указывая на следующую строчку в меню.
И то, и другое, бесшабашно ответил Ульф. Сначала «Искушение Янссона», а потом губбрёру.
Подошла официантка, чтобы принять у них заказ. Оба они были завсегдатаями, хорошо ее знали, и теперь она принялась жаловаться им на студентов.
Знаете, что мне хотелось бы им сказать? проворчала она. Подошла бы к ним и сказала: «Какое вы имеете право рассиживать в кафе и ржать как лошади, когда другим людям приходится работать?» Знаете, сколько они уже тут сидят? Три часа, по крайней мере. И правительство платит им за то, что они учатся. Сидят в кафе, галдят и получают за это кучу денег.
Хотите, мы их арестуем? спросил Ульф. Знаете, это вполне можно сделать. За праздносидение. Есть где-то в уголовном кодексе такая статья.
Официантка рассмеялась.
Кто-нибудь однажды вам обязательно поверит, господин Варг.
Сделав заказ, Ульф вернулся к разговору о Сигне.
Почему же дело перевели к нам? спросил он. Пропавшая студентка а они обыкновенно находятся сами собой не такой уж деликатный случай.
Ее отец дипломат, пояснила Анна. Представитель Швеции в целом ряде антитеррористических инициатив. Поэтому
Ульф поднял руку:
Ни слова больше.
Хотя мне не кажется, что это имеет какое-то отношение к терроризму.
Нет?
Анна покосилась на женщину за соседним столиком, которая к этому времени отчаялась что-то услышать. Ее ответный взгляд был полон упрека.
Мне кажется, продолжила Анна. Что это не имеет ни малейшего отношения к политике, зато имеет и еще какое к идиотским интрижкам между этими тремя девицами. И уж наверняка в деле замешаны мальчики особенно после этой дурацкой истории с воображаемым молодым человеком. Во всем виноваты гормоны, так мне кажется.
А разве они не всегда во всем виноваты? спросил Варг.
Очень может быть. В общем, не думаю я, что Сигне пострадала или что там еще. Ее не похитили и не убили. Она наверняка просто сидит где-то и дуется после ссоры со своей подругой Бим. Или, правильнее будет сказать, со своей бывшей подругой.
Ульф, который все это время теребил меню в руках, спросил:
Значит, это все, так сказать, побочные эффекты ссоры между Сигне и Бим?
Анна кивнула:
Да.
Так что мы теперь будем делать?
Анна развела руками. Это был жест бессилия перед лицом полнейшей неопределенности.
Очень может быть. В общем, не думаю я, что Сигне пострадала или что там еще. Ее не похитили и не убили. Она наверняка просто сидит где-то и дуется после ссоры со своей подругой Бим. Или, правильнее будет сказать, со своей бывшей подругой.
Ульф, который все это время теребил меню в руках, спросил:
Значит, это все, так сказать, побочные эффекты ссоры между Сигне и Бим?
Анна кивнула:
Да.
Так что мы теперь будем делать?
Анна развела руками. Это был жест бессилия перед лицом полнейшей неопределенности.
Чтоб я знала, сказала она.
Глава 12
Быть шведом это не всегда просто
Когда они вернулись в контору, Эрик сообщил Ульфу, что ему звонил Блумквист и просил перезвонить. Присев за стол, чтобы сделать звонок, Ульф ощутил хорошо знакомый эффект «Искушения Янссона» легкий привкус анчоусов во рту, который имел обыкновение возвращаться снова и снова, и тяжесть в желудке, не то чтобы неприятную, но плохо совмещавшуюся с работой. Больше всего в этот момент Ульфу хотелось устроить себе сиесту: растянуться на диване и думать о чем угодно, кроме телефонного звонка Блумквисту.