Вот как, отец Александр вздохнул. Что же это за мальчишки такие? Поди соседи тоже?
Озорники. Они меня олигархом прозвали и камнями кидали. А как кепочку эту стал носить перестали.
Милош отложил принесенный стюардессой глянцевый толстый журнал с какой-то дивой в бикини на обложке. Позади дивы плескалась голубая вода наверняка снят был знаменитый тихоокеанский пляж; в Сан-Франциско.
Этот случай с тобой, Ваня, похож на тот, что произошел со святым блаженным Иоанном у нас, когда он в молодые годы преподавал в семинарии.
В Битоле? спросил Федор.
Да, это городок не так далеко от Белграда, в Македонии. Я туда ездил не один раз.
Будете писать?
Это будет моя дипломная работа.
А вы расскажите, отец Александр дружески смотрел на Милоша своими синими глазами. Это же куда интересней, чем макулатуру читать!
Он кивнул на новенький глянцевый журнал.
Ну, если хотите
Конечно, хотим, подбодрила Милоша Людмила Михайловна. Нам все интересно, что связано с владыкой Иоанном.
Хорошо. Я, конечно, не писатель, как Федор Николаевич. И русский язык всего лишь осваиваю.
Довольно хорошо осваиваете. Начинайте, Милош.
Глава вторая
Камень, кусок хлеба и канцелярские кнопки
Битоль значит «обитель», «монастырь». Городок небольшой, но известный у нашего православного народа. Монастыри, как вы знаете, с древних времен возникали в горах и лесах, и место, где появился первый монастырь в этих краях, как раз больше всего подходило для уединения и молитвы. Раньше Битоль входил в состав Сербии, но ведь сегодня Македония отделилась от нас, и теперь это уже зарубежье. Как для вас, русских Украина или Белоруссия, хотя это и диковато звучит ближнее зарубежье.
Милош не зря добился того, что стал учиться в Академии Троице-Сергиевой лавры. Говорить по-русски выучился еще у себя в Белграде. И, как всякий иностранец, изучал русский литературный на нем и говорил.
Битоль значит «обитель», «монастырь». Городок небольшой, но известный у нашего православного народа
Это сразу с удовольствием заметил Федор, болезненно воспринимающий современную разговорную речь, которая оказалась так варварски засорена не только чужеродными словами, связанными с «компьютеризацией всей страны», но и обильным бранным уличным жаргоном.
Милош не зря добился того, что стал учиться в Академии Троице-Сергиевой лавры. Говорить по-русски выучился еще у себя в Белграде. И, как всякий иностранец, изучал русский литературный на нем и говорил.
Битоль значит «обитель», «монастырь». Городок небольшой, но известный у нашего православного народа
Это сразу с удовольствием заметил Федор, болезненно воспринимающий современную разговорную речь, которая оказалась так варварски засорена не только чужеродными словами, связанными с «компьютеризацией всей страны», но и обильным бранным уличным жаргоном.
Улочки в Битоле узкие, извилистые, как и в других горных городках, продолжал Милош, чему-то грустно улыбаясь. И вот на одной из них, уже на самом краю города, расположилась в старых монастырских стенах духовная семинария, куда и направили молодого иеромонаха Иоанна. Какой он был замечательный педагог, можно прочитать в книгах воспоминаний теперь они изданы и в России.
Я же расскажу вам всего лишь одну историю, которую напомнила кепочка Ивана
Этот подросток, Стас[1], почему-то сторонится сверстников, особенно когда нет занятий. Во дворе, довольно просторном, замкнутом каменными стенами, ребята играли в мяч перепасовывались, как в баскетболе, или, встав кругом, по-волейбольному скидывали мяч друг другу. Иногда пас давался высоко, и тогда один из семинаристов, развитый больше других, сильно бил ладонью по мячу. Взять такой удар удавалось не всем, и тогда мяч отлетал в сторону, ударившись о кого-либо из ребят. Это вызывало смех, а бьющий, рослый Мирко, снисходительно-победно улыбался.
Окно кельи отца Иоанна выходило во двор, находясь примерно в двух метрах над землей, и он иногда подходил к нему и смотрел, как играют ребята. И вот тогда он обратил внимание, что один из подростков стоит или сидит в стороне, делая вид, что игра ему совершенно неинтересна.
Отец Иоанн разглядел, что мальчишка худой, нескладный. Плохо пошитая форма сидела на нем так, что он выглядел скверно, брюки длинноваты, висят на коленях пузырями, а у кителя явно коротки рукава. Да и форменная каскетка как-то неудобно сидит на голове наверное, маловата.
Отец Иоанн уже догадывался о причинах нелюдимости этого подростка, Стаса Дрожевича, и только искал случая, чтобы поближе познакомиться с ним.
Случай не замедлил представиться.
В очередной раз, когда у семинаристов выдался час для отдыха, Мирко, который так удачно бил по мячу, на это раз попал в одиноко сидящего на скамейке Стаса.
Удар пришелся по голове каскетка отлетела в сторону, Стас покачнулся.
Все засмеялись.
Ну, чего стоишь? крикнул Мирко. Подай мяч!
Но Стас не шел за мячом, оглушенный не столько ударом, сколько смехом сверстников. Минуту он стоял неподвижно, с ненавистью глядя на обидчика, потом пошел к стене, словно бы за мячом. На самом деле он искал камень, чтобы запустить им в Мирко.
Камень, пущенный Стасом изо всех сил, просвистел рядом с головой Мирко и угодил прямо в окно кельи отца Иоанна.