Я паниковала, скача по берегу и пытаясь придумать план по спасению наследника государства, чье правление ознаменуется эпохой: «тырь, что плохо лежит, насилуй, что плохо бежит!». Немного подумав, я метнулась к тому месту, где лежали его вещи. Умею я заводить мужиков! нервничала я, поглядывая на деревья, утыканные стрелами. Вот! Вот его сумка, вот его пирожки! А вот и веревка! Я пролезла головой в моток и поскакала обратно. Здесь уже было проще. Яростные проклятия, которые предвещают мне смесь фригидности и инвалидности, позволили награде быстро найти своего героя. Один конец веревки я сжала в зубах, обматывая его вокруг дерева и пытаясь завязать узел, а второй бросила Эреку. После крика: «Убью, чудовище! Ты просто издеваешься надо мной! Я требую честного поединка!», я поняла, что это был тот самый случай, когда хотелось делать добро бескорыстно, не дожидаясь благодарности, поэтому ломанулась в лес. Очередь на мое спасение начинала напоминать пулеметную.
Тони быстрее! Освободи мою совесть! И тут она меня уколола, как бы намекая, что труп на ней уже не поместится.
Не дергайся! я подкралась к принцу в тот момент, когда руки его вместе с луком уже очутились под гущей грязи и тины. Не шевелись!
Ушастая тварь! Я до тебя доберусь! Твои проклятые чары не сломают меня! булькал принц, яростно дергаясь, несмотря на мои предупреждения.
Я паниковала, скача по берегу и пытаясь придумать план по спасению наследника государства, чье правление ознаменуется эпохой: «тырь, что плохо лежит, насилуй, что плохо бежит!». Немного подумав, я метнулась к тому месту, где лежали его вещи. Умею я заводить мужиков! нервничала я, поглядывая на деревья, утыканные стрелами. Вот! Вот его сумка, вот его пирожки! А вот и веревка! Я пролезла головой в моток и поскакала обратно. Здесь уже было проще. Яростные проклятия, которые предвещают мне смесь фригидности и инвалидности, позволили награде быстро найти своего героя. Один конец веревки я сжала в зубах, обматывая его вокруг дерева и пытаясь завязать узел, а второй бросила Эреку. После крика: «Убью, чудовище! Ты просто издеваешься надо мной! Я требую честного поединка!», я поняла, что это был тот самый случай, когда хотелось делать добро бескорыстно, не дожидаясь благодарности, поэтому ломанулась в лес. Очередь на мое спасение начинала напоминать пулеметную.
Я мчалась по лесу, слыша, как за мной все-таки несется разъяренный принц. В лесу начало постепенно темнеть, а я чудом выбежала к дворцу, вереща так, что где-то вторили мне все сигнализации мира.
Перед дворцом появился Змей, а я не сбавляя хода бросилась к нему, яростно забираясь по его кольцам в сторону его шеи.
Змеюшка, змеюшка Родной верещала я, понимая, что по офигевшему от такого расклада Адильеру, забираться куда проще, чем по обычному. Змеюшка
Иди с-с-сюда! Нес-с-си с-с-свой хвос-с-ст! С-с-сейч-ч-час-с-с его отрывать буду! прошипел Змей.
А потом пришьешь обратно? поинтересовалась я, понимая, что радостную новость о том, как я встретила своего принца, лучше не рассказывать. Меня тут убить хотят!!!
И даж-ж-же подую на вавку, прошипел Змей, пытаясь снять меня с шеи, на которую я уже вскарабкалась.
Я уже сидела у него на голове, когда из леса с криками: «Убью тебя, чудовище!», бежал отнюдь уже не прекрасный, но пока еще принц. Весь покрытый зеленью, грязью и тиной, Эрек орал, что не успокоит и не упокоит, пока не оторвет мне уши и хвост. Дрожащей рукой он приладил стрелу к тетиве, целясь в нашу сторону. Запах от принца исходил такой, что буквально три капли такого аромата отпугнут не только здоровую лошадь, но и голодных волков в зимнем лесу. Про перебитый комариный аппетит я вообще молчу!
Какая прелес-с-с-ть, услышала я, задумчивое.
Отпусти его, подлая и мерзкая тварь! Расколдуй и отпусти! Тебе меня одного мало! задыхался принц. Мужик! Беги! Это чудовище!
Я с-с-смирилс-с-ся с-с-со с-с-своей уч-ч-час-с-стью, обреченно согласился Адильер, пока я сидела пушистой шапочкой невидимкой.
Тебя еще можно спасти! Я знаю хорошего мага, который тебя расколдует! орала мужская солидарность, пока меня снимали с шеи, беря на руки.
Солнце упало за горизонт, скользя последними лучами по стенам почему-то притихшего дворца.
Почеши меня за ушком? игриво предложила я, как бы пытаясь сгладить неловкость момента.
На меня посмотрели так, что стало понятно, что чесать меня буду только в районе хвоста, и, скорее всего, без моего прямого согласия. И, возможно, даже не руками.
Я почувствовала, как снова превращаюсь в человека, а меня держат на руках.
Колдовство! оторопел Эрек, прищуриваясь в мою сторону. Так ты не чародей? Ты и есть та пленница?
Скорость, с которой истина доходила до принца, вполне могла соперничать со скоростью улитки, беременной от черепахи. И снова воцарилась неловкая пауза, когда принц подозрительно всматривался в меня.
А где твои золотые волосы? Где твое красивое лицо? Мне говорили, что ты прекрасна! бурчал себе под нос, преисполненным глубочайшего разочарования голосом оторопевший принц. Мне говорили, что у тебя губы, как розы! Что красивее тебя на свете не сыщешь!