Вовс, кажется, остолбенел от услышанного. Потом схватил меня в охапку, прижал к себе и проговорил:
А наш шанс ты не побоялась упустить? А, Жиль? Что же ты наделала, девочка! Что же наделала! Это же пять лет! Пять лет разлуки. Что же мы будем делать? Зачем? Зачем, Жиль? Как я буду без тебя? Но я постараюсь все изменить. Обязательно попробую и выясню, кому ты или я так мешаем.
Я заплакала, уткнувшись в рубашку Вовса, осознав весь ужас содеянного. Мне было жалко и его, и себя, и нас обоих, жалко потерянного счастья, несостоявшейся любви, а может, состоявшейся, но в других мирах. По щекам текли слезы, Вовс гладил меня по голове. Я говорила глупости, а он молчал и о чем-то усиленно думал. А я опять повторяла:
Ты забудешь меня. Твое наваждение за это время пройдет. Найдешь себе другую. Папа будет доволен, я тебе не пара, а Вовс безмолвно целовал мои мокрые глаза и губы, отчаянно и горько.
Месяц спустя
Месяц прошел как во сне, заполненный бесконечной подготовкой к будущей работе. Наставник занимался со мной индивидуально по много часов в день, практически не оставляя свободного времени. Вовс тоже готовился к чему-то непонятному, он не делился, а я не хотела навязываться с вопросами. Он так и не смог или, возможно, не имел права поведать мне о своих, а может, и не только о своих проблемах. Но я чувствовала его незримое напряженное желание находиться рядом.
Когда выпадал свободный час, мы непременно отправлялись в другой мир. Смотрели не одни моря, но и пустыни, леса, бескрайние степи с табунами удивительных огромных животных. В этот раз парень решил показать мне нечто невероятное и величественное. Мы оказались на каком-то острове, с которого в воду медленно сползали гигантские ледяные глыбы и с оглушительным грохотом падали в океан. В нашем мире не существовало ни морей, ни пустынь. На всех уровнях ровная температура, ровное освещение, и только растительность немного разнилась. И, конечно, у нас не было этого великолепного льда. Он сверкал на солнце, и лучи преломлялись в голубой толщине. Сказочное зрелище. Сверкание и холод.
Ты иногда напоминаешь мне эти айсберги. Прекрасная, холодная и непонятная. То, что я знаю о тебе, то, что доступно моему пониманию, составляет небольшой кусочек, как у этого айсберга небольшая часть сверху, а остальное скрыто под водой. В моих глазах ты почти вся под водой. Мне хочется растопить этот айсберг, но при этом я боюсь потерять тебя, вдруг ты растаешь, его голос звучал совсем грустно.
Все мы айсберги, Вовс, ты также непонятен мне, как и многие другие люди. Основная часть твоей сущности спрятана, и живет своей, скрытой от чужих, жизнью. Каждый сам по себе, как сам по себе этот мир.
Вовс почему-то вдруг засмеялся.
Но некоторым нечего скрывать, они плывут по жизни, как пробки, все на виду и все в них легкое и пустое.
Видимо, он попытался уйти от печальной темы, но в этот момент раздался невероятный грохот. Огромная глыба льда сползла в океан и раскололась надвое, подняв высоченную волну. Брызги воды образовали тысячи радуг, окрасивших сине-белый мир красками.
«Как символично, мелькнуло в голове. Айсберг раскололся на две части и каждая половинка поплывет в свою сторону».
Мы так и не смогли поговорить ни о нашем прошлом, ни о будущем (пусть и отдельном), ни поделиться мыслями, что тревожили нас. Что-то сдерживало признания, как сковывает лед воду в этом холодном море. Стало очень печально, несмотря на красоту, что окружала нас, где все сверкало, искрилось, переливалось. Я смотрела на окружающее великолепие и грустила. Мне в этот миг невероятно захотелось остаться с Вовсом, летать с ним в другие миры, разговаривать, смеяться, есть шоколад и целоваться. И будь что будет. Но вместо этого я заговорила о второстепенном, пытаясь оправдать свой поступок с подписанием распределения:
Айсберг рушится, а мы? Кто спасет айсберг и можно ли его спасти? Он сам по себе. Кто его удержит от разрушения? На кого ему надеяться? Так и я. За всю свою жизнь я усвоила одну истину и привыкла с ней жить. Каждую минуту тысячи случайностей, неподвластных мне, могут уничтожить меня, прервать существование, повлиять и изменить его. Мне в этом мире нельзя ни на кого надеяться и нельзя ни к кому привязываться. Я выбрала этот путь давно и сознательно всё сама и могу доверять только себе. Это мой выбор.
Вовс тоже перестал улыбаться. Было видно, что слова даются ему тяжело, но они походили на книжные, а оттого злили меня. Он как будто тоже прятался за ними:
Человек отличен от всех живых существ именно способностью выбирать свой путь, оставаться самим собой и нести ответственность перед собой за собственный выбор. Человек есть лишь то, что он сам из себя делает. Существует лишь настолько, насколько сам себя создает и реализует. Не слова, а только поступки определяют его. Трус ответственен за свою трусость, лжец за свою ложь. Каждый сам делает себя и свою жизнь. Правильно говорят: «Себя нельзя найти себя можно только создать». Человек отвечает за свои поступки, за всю свою жизнь, а не винит мир и обстоятельства. Наверно, у тебя есть причины не доверять этому миру. Но я надеялся, что меня это не коснется.