Меня зовут Катерина Нольчик, я новый штурман, сказала она, протягивая Сашке руку. Будем знакомы.
Меня зовут Катерина Нольчик, я новый штурман, сказала она, протягивая Сашке руку. Будем знакомы.
Когда девушка заговорила, она вскочила с небольшого рундука, на котором сидела. Рядом с рундуком к столбу был прислонен черный футляр. В первую секунду Сашке показалось, что это виолончель. И только потом он узнал обыкновенную гитару.
А я Александр Белобрысов, штурман «Блика», ответил Сашка немного растерянно. Временный.
Значит, сэйл-мастер? Приятно познакомиться, впервые пойду на корабле с настоящим сэйл-мастером! Мне кажется, это такое сложное дело, не то что обычная навигация с ней-то кто угодно может справиться. Правда? она обратилась к Саньке и Белке. А вы, наверное, кормчий и пилот?
Угу, сказала Санька без особой приязни. Вас сегодня наняли?
Il semble que[2], сказала Катерина. Временно, до Майреди. Я говорила с вашим старпомом. Сегодня после заката я должна доложиться капитану на корабле. Только, она с улыбкой развела руками, пришлось забрать вещи из гостиницы.
/[2] Похоже на то (фр.)/
Подтекст Сашка и Санька поняли без всяких усилий: небось, штурман Нольчик оказалась на мели, и за гостиницу ей заплатить попросту нечем. Если Балл не возьмет ее в судовую роль, ночевать Катерине в порту.
Давайте помогу, сказал Сашка, протянув руку к гитаре.
Если вас не затруднит, рундук, сказала девушка с легким оттенком суетливости, мою Машеньку я всегда сама ношу... Ах, вот так! Спасибо большое! потом, обращаясь как бы ко всем сразу, она заметила: Знаете, мне очень нужно на Майреди. Меня там муж ждет.
Екатерина Владиславовна Нольчик, несмотря на свой девчоночий вид, оказалась старше Саньки аж на год было ей двадцать семь лет. И двенадцать из них она провела в эфире.
Никаких академиев новый штурман, как выяснилось, не кончала. Штурманскую лицензию получила всего два года назад, на Новой Оловати, и с тех пор успела заработать только третий уровень допуска. Ранее ходила она и коком, и помощником суперкарго, и суперкарго небольших судов, и даже это, конечно, Сашку и остальных удивило больше всего старшим абордажного отряда на капере с доверенностью во время последней войны между Новой Голландией и Бразилией.
Конечно, удивленно ответила Катерина в ответ на их расспросы. А что тут такого? Главное, потом, после боя, лишнего не думать. А повар должен хорошо ножом владеть.
Еще больше их удивило, что Катерина сбежала на корабле частного флота братьев Огарцовых в подростковом возрасте, переодевшись мальчиком. Они-то думали, такие истории кончились еще в прошлом веке.
Чтоб не приставали лишнего, пояснила она. Тут главное чар немного, никто и не догадается. Меня отец научил, когда на вахты с собой брал. Совсем от всех, конечно, не застрахуешься, но тут уж можно и в нос двинуть.
Отец у Катерины работал в русских северных морях, на одном из рыболовецких судов, и брал дочь с собой, потому что ее не с кем было оставить. Стряпала она и впрямь чудесно, хотя еду все больше домашнюю: супы, картошку в разных формах, котлеты, пирожки. Из своего рундука первым делом извлекла набор каких-то мудреных специй и грозно велела никому их не трогать под страхом отравления. Катерина сразу же взяла на себя большую часть камбузовских вахт (и взяла бы и все, если бы это было возможно), выдала Саньке крем от загара собственного изготовления, посоветовала Белке три новых способа охоты на крыс, а Сашке подарила пяток носовых платков. Вышитых.
Жизни на берегу при этом Екатерина себе не мыслила.
Ее гитару, немедленно повешенную в кают-компании, украшал голубой шелковый бант, что сразу заставило Сашку и Саньку относиться к возможным музыкальным талантам новенькой с известным скепсисом.
Однако уже на второй день после старта с Жемчужины они увидели Катерину, вполголоса исполняющую под собственный аккомпанемент старую песню. Спокойным, невысоким, но верным и удивительно прочувствованным альтом она пела:
У меня семь жизней, семь голов дракона
счастье несомненно ко мне благосклонно,
Голову отрубят на смену другая;
древо моей жизни шумит, не смолкая.
Дракон-огневержец летит с небосклона,
у меня семь жизней, семь голов дракона.
Зря их рубит карлик, крушит великан-
вырастут другие, как в поле бурьян....[3]
/[3] Стихи А.Сторни/
Все старые молодые члены экипажа немедленно простили ей и суетливость, и лишнюю заботливость, и даже голубой бант. А Сандра предложила сыграть дуэтом.
Все старые молодые члены экипажа немедленно простили ей и суетливость, и лишнюю заботливость, и даже голубой бант. А Сандра предложила сыграть дуэтом.
Ха, у нас теперь есть гитара, ударные, скрипка и альт! воскликнула она. И два приличных вокала, считая Златовласкин! Этак мы даже рок-группу сможем создать.
Избави боги, твердо произнесла Бэла.
Интерлюдия про лисицу
Мадам Романова начинала как воздушная гимнастка в шапито братьев Лисовски. К сорока годам она поняла, что дальше продолжать в этом качестве не может. Даже скрупулезно держа вес, даже применяя самые лучшие терапевтические заклинания, нельзя прыгнуть выше определенного предела, будь ты хоть сто раз лучшей прыгуньей Восточной Европы.