Великие подходят так к каждой ситуации. Они смотрят на препятствие как на урок, который приближает их к цели, а не стену, которая не дает им достигнуть желаемого. Страх заставлял противников и ненавистников Кайла набрасываться на него с нападками. Страх выгонял их с татами и ринга. Но он же подбивал Кайла испытывать свои границы и стремиться к мечтам с еще большей энергией и целенаправленностью.
Как выразился великий Лайонел Ричи, «величие происходит от страха. Либо страх заткнет нас и отправит по домам, либо мы сумеем продраться сквозь него».
Вот почему невзгоды так важны и почему второй урок в этой книге посвящен им. Вначале мы обретаем свое ви́дение, затем сталкиваемся с препятствиями. Настоящие великие не слишком из-за них переживают: они неизбежны, это не конец света. Напротив, эта «доза реальности» используется ими как очередное испытание. Выучить новый язык. Направить свою энергию в верное русло. Переключить свое ви́дение с фантазии на осуществимый, реалистичный план.
Мне пришло в голову, что это общая связующая нить в жизни Кайла, поскольку он неоднократно говорил самому себе: «Ладно, что это там мне не следует делать? Как я могу обойти эти ограничения и запреты? Как мне найти способ сделать это?» Так было, когда он играл в футбол в подростковые годы, когда выступал на одной сцене с исполинами в ранней юности, когда восходил на Килиманджаро в свои двадцать с хвостиком. Он родился без рук и ног, так что ему просто приходилось изменяться, приспосабливаться и адаптироваться ко всему, к повседневной жизни.
Мы должны быть благодарны за невзгоды. Это неоценимый дар, который помогает нам добраться туда, где мы хотим быть. То, что стоит на пути, становится путем.
Например, я был потрясен, узнав, что Кайл не только проводит много времени, работая с ветеранами, потерявшими конечности на войне, но и, знакомясь с ними, ощущает нечто вроде благодарности. Не отвращение, не чувство родства, не жалость, но благодарность.
Я не представляю, каково это лишиться конечностей. Я родился без рук и ног, поэтому мне этого не понять, говорил он.
Для Кайла так было всегда. Он был избавлен от чувства огромной утраты и страха, которое ощущали эти ветераны. Он был избавлен и от их боли, и от длительных последствий ранения. Только представьте себе мировоззрение, которое требуется, чтобы жить с таким подходом: быть благодарным за то, что родился с инвалидностью, потому что есть и худшие способы оказаться в твоем положении! Это мировоззрение и этот подход вдохновляют меня. Всякий раз, когда мне кажется, что у меня выдался «плохой день», я думаю о Кайле и осознаю́, сколько есть у меня всего такого, за что я тоже могу быть благодарным.
Это то, что понимают великие мужчины и женщины: проблемы, препятствия или невзгоды несущественны. Имеет значение образ мыслей и реакция на них.
Благодаря этим препятствиям они узнаю́т, что́ потребуется для того, чтобы достигнуть их целей. Они узнаю́т о важности настойчивости в движении к своему ви́дению, несмотря на эти неблагоприятные обстоятельства. Они учат новый язык, чтобы суметь сказать миру, что они хотят делать и кем хотят стать.
Забавно, что в нашем разговоре с Анхелем Мартинесом то же самое было повторено почти буквально. Как и я, Анхель в конечном счете стал успешным в бизнесе (разумеется, в намного большем масштабе, чем я!) путем сочетания ви́дения, таланта и упорства; он рано обнаружил, что путь к высокой самооценке стоит пролитого пота, что он труден и сопровождается конкуренцией, причем вовсе не там, где он изначально рассчитывал ее встретить. Я думал, что трудности и противники встретятся мне в футболе. Оказывается, главные трудности поджидали меня в изматывающих соревнованиях по десятиборью. Анхель думал, что для него это будет бейсбол.
Я хотел играть в главной бейсбольной лиге, как и каждый мальчишка-кубинец, но, когда я поступил в старшие классы, мой рост составлял порядка 160 см, а вес около 50 кг. Моих физических возможностей хватало, пока мы играли в «Малой лиге»,[16] но когда перешли в старшие классы, это было уже совершенно иное дело, рассказывал он мне.
Я хотел играть в главной бейсбольной лиге, как и каждый мальчишка-кубинец, но, когда я поступил в старшие классы, мой рост составлял порядка 160 см, а вес около 50 кг. Моих физических возможностей хватало, пока мы играли в «Малой лиге»,[16] но когда перешли в старшие классы, это было уже совершенно иное дело, рассказывал он мне.
Так же как у нас с Кайлом, детская мечта Анхеля разбилась о жестокую реальность физических ограничений. И так же, как нам, ему пришлось искать способ обойти их. Для Анхеля этим способом был бег.
Что привлекло меня в беге, так это то, что здесь все зависело от меня, говорил он. В беге нет тренера, который посадит тебя на скамейку запасных или скажет, что ты не можешь играть. И секундомер никогда не врет. Нет субъективности. Помню, когда я начинал бегать, парни из команды, которые были старше меня, говорили: «У нас есть только одно правило. Останавливаться нельзя. Можешь бежать в любом удобном для тебя темпе, но останавливаться нельзя. Нельзя выпадать из забега».