Дом Аренали? А вы, простите, к кому и зачем?
По личному вопросу. Я помню, что раньше здесь был их дом. Но я уже ни в чём не уверен А вы, простите тщетно вглядываясь в помехи на дисплее, поинтересовался в ответ Микай.
Да, это дом Аренали. А я его владелец. И другие Аренали тут не живут Простите, но вы так и не ответили мне. Мне кажется, я где-то раньше слышал ваш голос по экрану прошла очередная рябь, и в этот момент, в перерыве между помехами, собеседники сумели разглядеть друг друга.
Первое мгновение Микаю показалось, что он увидел своего отца, но вскоре, приглядевшись, он осознал, что ошибся. Те же черты, тот же взгляд но старость потихонечку взяла своё
М-микай?! словно бы увидев привидение, собеседник выронил из щупальца какой-то предмет, который звучно ударился о пол.
Ка-я-ял?! не менее ошарашено произнёс Микай.
Братья молчали, не в силах обрести дар речи, а налетевшая буря скрыла улицу из вида
Микай, в который уже раз прикоснувшись к нежданно вернувшемуся брату, произнёс Каяял, продолжая наблюдать за ним неверящим взглядом.
Легко, едва ощутимо коснувшись его щупальцем, он тотчас же отдёрнул его, словно опасаясь, что Микай рассыплется и прахом и разлетится по ветру, подобно песчаной буре.
«Я всё ещё не могу поверить. Как такое могло случиться? Почему со мной? Почему я?!» держась за голову, Микай ловко поднял со стола небольшую бутыль с новомодной этикеткой и, потрясся оставшейся третью содержимого, сделал глоток. О чём тотчас же пожалел.
Что это за дрянь? Как ты только можешь такое пить? отложив бутыль, ценианец обвил щупальцами стул, ткнувшись головой в столешницу.
«Фейрверк под ураганом». Дорогая штука, к слову, убирая бутылку от греха подальше, заметил Каяял. Ему по-прежнему не верилось, что перед ним действительно находится не шарлатан, решивший жестоко разыграть старика, не плод его больного воображения, развившийся на почве старческого маразма, а самый настоящий Микай Аренали. Старший брат, бесследно пропавший в канун собственной свадьбы, а ныне явившийся, не состарившись и на день, несмотря на бившую в нём биологическую молодость, казался мрачным и безжизненным, как высохший куст колючника.
«Фейрверк под ураганом». Дорогая штука, к слову, убирая бутылку от греха подальше, заметил Каяял. Ему по-прежнему не верилось, что перед ним действительно находится не шарлатан, решивший жестоко разыграть старика, не плод его больного воображения, развившийся на почве старческого маразма, а самый настоящий Микай Аренали. Старший брат, бесследно пропавший в канун собственной свадьбы, а ныне явившийся, не состарившись и на день, несмотря на бившую в нём биологическую молодость, казался мрачным и безжизненным, как высохший куст колючника.
Значит, меня действительно не было сорок лет? снова спросил Микай, прекрасно зная ответ, который так и не укладывался у него в голове.
Да. Теперь здесь многое изменилось, стало по-другому. Иначе, чем ты помнишь сострадательно начал Каяял, собираясь задать встречный вопрос, в то время как Микай его перебил.
И ты теперь, значит, живёшь здесь один. А что с родителями? Ты с ними видишься? Я Микай запнулся.
«Чёрт, это так странно смотреть на младшего брата и понимать, что с виду он годится тебе в отцы. Поначалу я принял тебя за папу», мысли бегали, путались, и Микай ощущал, что если до сих пор он на самом деле не съехал с катушек, то рано или поздно это произойдёт. И скорее рано.
Микай Сорок лет прошло. В тот день, когда ты неожиданно исчез, мы все норы тут облазили, сбились тебя искать. Уже как угодно живым, мёртвым Видел бы ты, как плакала мать. Тирра тоже не находила покоя, подняла на уши всех своих подруг, знакомых. Но всё было напрасно. Ни следа, ничего след колёс обрывался посреди дороги, буря ещё не успела их замести, а дальше не было ни тебя, ни пескохода словно сквозь землю провалились и ты, и он, неторопливо и осторожно начал Каяял, и было видно, что слова давались ему нелегко. От всего пережитого В общем Матушка начала сдавать на нервах, стареть за неделю, как за год, а потом и вовсе
Мужчина промолчал, поскольку, вернувшись к далёким событиям тех дней, он разбередил старые раны; и теперь некогда потухшая боль возвращалась с возрастающей силой.
Отец начал много пить, всё-таки отыскав в себе силы продолжить, выдавил из себя Каяял, с усилием подавляя в себе внутренний плач. Намного больше, чем обычно. Он всё время твердил: «Они забрали его, они забрали его» Наконец он просто спился, а я, так сказать, пошёл по его стопам. Я уже не знал, что думать, ради чего жить и во что верить. Залез в бутылку да и оставался на дне, пока товарищи не вправили, наконец, мозги и не вытащили
Прервавшись, мужчина поднял полный горя и невыплаканных слёз взгляд на брата, ожидая от него любой реакции после услышанного, но тот, казалось, находился сейчас не здесь, его разум блуждал где-то вдалеке
Микай был в шоке. Он не воспринимал окружающее, не верил, что сказанное происходило взаправду и имеет какое-либо отношение к нему. Потерянный, он уставился в одну точку невидящим взглядом и слушал молча, не перебивая.