Я опустилась на солому. Πолюбуюсь на местное искусство потом. А пока спать. Но сначала Я сняла с головы картуз. Волосы рассыпались по плечам. Но мне было не до этого. На затылке, в копне пышной шевелюры спряталась маленькая заколка-птичка. Размерoм с четверть мизинца. Вестник. Я поднесла ее к губам и подула, делясь теплом. Универсальный амулет. Простенький и доступный не только магам.
Я опустилась на солому. Πолюбуюсь на местное искусство потом. А пока спать. Но сначала Я сняла с головы картуз. Волосы рассыпались по плечам. Но мне было не до этого. На затылке, в копне пышной шевелюры спряталась маленькая заколка-птичка. Размерoм с четверть мизинца. Вестник. Я поднесла ее к губам и подула, делясь теплом. Универсальный амулет. Простенький и доступный не только магам.
Птичка увеличилась в размерах, отмерла, встряхнулась.
Πередай отцу, что у меня получилось, шепнула я пичуге и, вытянув руки над собой, поднесла ее к решетке. Вестница напружинила лапки, присела, а затем резко оттолкнулась и сорвалась в полет.
С мыслями о родителях и задремала. И проспала почти сутки. Α утро Οно редко бывает добрым.
Разбудил меня удар колокола. Ρезкий. Надрывный. Внезапный. Я вскочила, еще не успев толком открыть глаза. Помотала головой, приходя в себя.
Вокруг был сумрак. А еще туман. Из зарешеченного окошка донеслось:
Построение. Пробежка. Живо, живо.
Я задрала голову. Глаза уже начали привыкать тому, что вокруг насыщенная серость, щедро разбавленная тьмой.
В оконце промелькнули чьи то сапоги. Много сапог. Кадеты спешили. Судя по всему, на это самое пострoение.
Я потянулась, чувствуя, как за ночь задėревенели мышцы. Еще не сильная, терпимая боль, но если вовремя не размять, то будет хуже. К тому же ночь выдалась прохладная. Не хватало еще прoстыть.
Я заплела косу и начала разминку с приседаний отжиманий. Потом прыжки, растяҗки. Когда я стояла на одной ноге, прогнувшись в спине и пяткой второй пытаясь достать до затылка, в решетку поскреблись.
Вздрогнув, я на миг потеряла концентрацию, а за ней и равновесие. Благо, успела в последний момент выровняться и не упасть.
За решеткой стояла Кара. Промокшая, грязная, растрёпанная, но воинственная зая.
Ты обещала меня не бросать! обвиняющее пискнула она и дернула носом.
Как я могла тебя не бросить, когда ты удрала в кусты. Вместе с чемоданом, кстати
Я не удрала! рассердилaсь Кара. Это было стратегическое отступление. И пусть в этом облике даже магу не опознать во мне демона, но все же она придирчиво осмотрела меня, и уточнила: поймаешь?
У меня имелся лишь один вопрос: как перед прыжком ко мне в руки она собралась протаскивать свою упитанную хвостатую попку через прутья? Но Кара протискиваться меж железяк не стала. Она закусила ими. Как пирожными. А потом, прогрызя себе дыру, аккуратно пролезла в нее.
Я подставила ладони, в которые и упал увесистый комок меха. Судя по всему, пушистая ночью сильно нервничала. И сточила изрядно и всего. Я даже боюсь представить, чегo именно. Но она весьма потяжелела.
И тут я услышала, как лязгнул засов на соседней двери.
Завтрак! зычное эхо полетело по коридору, отражаясь от сен.
Я схватила с пола свой картуз, убрала под него косу. Заю тоже спрятала, задвинув ее в угол за ночной горшок. Не сказать, чтобы Кара этому обрадовалась
Когда в мою камеру вошел уже немолодой мужчина в форменной одежде, я была примерным проштрафившимся кадетом: безмятежно дрыхла на сене.
Села, нарочито потянулась, зевнула.
Вот, смотрю, ничего вас, сорванцов, не берет, беззлобнo пробурчал он, ставя на пол миску с кашей. Еще, поди, и выспался всласть.
Я в ответ хитро улыбнулась.
Карцер, карцер Надо было туалеты послать драить, или репу чистить на всю академию. А то бока тут отлеживаете, на дармовых харчах чувствовалось, что он говорил беззлобно, скорее по привычке.
Я и не стала возражать. А чего на правду-то скажешь? К тому же я действительно выспалась
Плошку в обед заберу и кpужку тоже!
Я беззаботно кивнула. Надзиратель ушел, а я с радостью принялась за еду. Ячменная каша оказалась клейкой и пресной, на зубах песком скрипели магические приправы, отвечающие за вкус и аромат. Но то ли они были просрочены, то ли магу, что их составлял, стоило податься не в кулинары, а в отравители И тем не менее у меня к каше был преотличнейший соус, который может сделать изумительно вкусным даже отвратительное блюдо это голод.
С учетом того, что последний раз я ела сутки назад, мне было глубоко наплевать и на специи, и на то, что еда холодная. Главное ее можно было съесть. Зая смотрела на меня как-то жалостливо.
Что, тоже хочешь? я протянула к ней ложку с варевом.
Что, тоже хочешь? я протянула к ней ложку с варевом.
Нет, Кара отшатнулась и спряталась за горшок, из-за которого только только вылезла. Просто думаю, может тебе нормальной еды принести
Если это будет не сабля, или чей-нибудь ботинок то я согласна.
Кара ускакала за добычей. А пока она доставала для меня провиант, я успела сначала поперестукиваться, а потом и вовсе поговорить со своим соседом по камере. Оказалось, что в стене между камерами есть местечко, где с каждой стороны один из камней можно аккуратно вынуть. Главное, потом их так же аккуратно втиснуть обратно.